Вода обрушивается на мое укрытие из света быстрее и быстрее. Чернота просачивается на внешних краях моего зрения и начинает смыкаться вокруг меня темными щупальцами. Всего лишь немного дольше.
Затем я ощущаю чье-то присутствие. Эйтиннэ. Встает рядом со мной, несмотря ни на что. Она хватает меня за руку, и своим пропадающим зрением я встречаюсь с ее поразительными глазами.
- Я не хочу, чтобы ты умерла молодой, - шепчет она. - Ты позволишь мне показать тебе?
Я кивнула - единственное движение, на которое я еще способна.
Ее сила проходит через меня потоком, который заполняет меня и заставляет вены гореть раскаленным добела огнем, будто я разрываюсь на части. И все что я могу - это слышать голос Кайлих у себя в голове, шепчущий: “Достаточно человечна достаточно человечна достаточно человечна…”
- Ты сопротивляешься, - говорит Эйтиннэ, - позволь всей твоей силе выйти.
Я чувствую, как мое тело шатается от усталости. Мое человеческое тело. Мое человеческое тело, которое никогда не предназначалось для удержания силы фейри или владения ею подобным образом. Мое тело сильное для человека. Для человека мое тело исключительное. Но этого недостаточно, чтобы удержать силу Эйтиннэ. Это оболочка смертности. Опустошенная вещь с кожей и костями.
Я покачиваюсь вперед. Рука Эйтиннэ сильнее сжимается на моей ладони.
- Просто дыши. Позволь всему выйти, - шепчет она. - Ты справляешься. Ты можешь закончить это.
И я делаю. Я чувствую, как свет выходит из меня, и чувствую, как это, словно, ломает мои кости. Словно, моя кожа горит. Словно, я отделилась и у меня больше нет формы. Механические создания вопят, горят докрасна, и рассыпаются пеплом.
И тьма наконец-то смыкается вокруг меня.
Глава 37
Я уловила аромат огня, услышала треск дерева и почувствовала тепло пламени. Я прижалась пальцами к земле - едва уловимые движения, которые только и смогла сделать - и поняла, что лежу на толстом шерстяном одеяле, которое так мягко ощущается под моими пальцами.
Все, что я помню, это как нас с Эйтиннэ вынесло из пещеры. Остальные помогли нам пробираться через лес, поскольку в глазах все кружилось, кружилось и кружилось. Я не помню, как отключилась, когда мы только нашли место, чтобы переждать остаток ночи. Я даже не помню, как закрыла глаза.
Все тело болит. Глаза так устали и веки отяжелели, что я едва открываю их. А когда открываю, я вижу деревья, возвышающиеся надо мной. Они покрыты снегом, с голыми ветками, которые трещат и стонут. Снег падает на мои ресницы, щеки, охлаждая меня.
Шорох донесся откуда-то неподалеку, но я не могу повернуть голову. Лицо Кэтрин внезапно появляется в поле видимости, ее брови нахмурены от беспокойства.