Может быть, я ошибаюсь, но так у меня с мужчинами еще никогда не было: я имею в виду не секс, да это и не был секс в животном смысле этого слова, я имею в виду полное, до самозабвения, слияние. И душ, и тел.
Впрочем, с ним так и должно было быть, я знала это всегда.
Он не выпустил меня из своих объятий. Я лежала у него на руке, вдыхая его запах. Постепенно дыхание мое успокаивалось, и я почувствовала, как меня начинают уносить плавные накаты сна. Он не спал, я знала; он неподвижно лежал рядом со мной, ровно дышал, от его большого тела ко мне волнами шло успокоительное тепло, и я сквозь близкий сон не могла понять – как же раньше я жила без него, такого близкого, надежного и родного.
Он что-то прошептал мне на ухо.
– Что ты сказал? – пробормотала я, не открывая глаз.
Знаете, что он сказал мне тогда, в утренней ласковой тишине? А вот что:
– Ночь нежна, – сказал он.
– Да, любимый, – откликнулась я и уснула.
* * *
Я услышала противный писк будильника в его наручных часах. Но я не в силах была открыть глаза. Почувствовала, как он зашевелился. Потом моей щеки коснулись его губы, и он горячо выдохнул:
– Спи.
Я снова провалилась в сон, а в следующий раз проснулась оттого, что он тормошил меня за плечо.
– Что опять случилось? – прошептала я, не открывая глаз.
– Открой глаза, я хочу тебе кое-что сказать.
– А сколько времени?
– Четверть десятого. Ну, проснись же.
Я еле-еле смогла разлепить налитые свинцом (золотом?) веки. Он стоял у дивана, уже полностью одетый, в своей неизменной пилотской куртке.
– Лена, мне надо ненадолго уйти. А ты вот что – на телефонные звонки не отвечай ни в коем случае. Если мне понадобится позвонить, то я это сделаю с прозвонкой: два звонка – и сразу отбой. И потом снова. Потом еще раз. Вот только тогда, на третий раз, и снимай трубку. Ты меня поняла? Поняла?
– Конечно, – с трудом выговорила я. – Мы в школе с мальчишками так же созванивались. Ты спал?
– Да, – ответил он, но я знала, что он соврал. Не спал он ни минуты, я слышала сквозь сон. – Ты что, поехал бандюгам золото отдавать?
– Нет, – улыбнулся он. – Я его здесь оставил. Я по другим делам поехал.
– Врешь ты все, Ловкач, – сказала я, снова закрывая глаза.
– Не вру. Оно на кухне, на окне, под газетами.
– Ну, ладно, верю, верю. Пока, – сказала я. – Возвращайся скорей.
– Я на всякий случай тут тебе запасные ключи оставляю.
Возле моей головы что-то звякнуло.
– Зачем? – пробормотала я.
– На всякий случай. У меня один замок изнутри только ключом открывается.
Он поцеловал меня. Потом я услышала, как защелкали пресловутые замки и чуть слышно хлопнула входная дверь. И я снова с головой нырнула под теплое одеяло.