- Никогда, - эмоционально выдохнула Иоланда, получив мое согласие. - Никогда больше меня никуда не приглашай! А лучше всего - вообще забудь. Ты мне нравишься, честно. Но общение с тобой чревато всевозможными неприятностями, а то и вовсе опасно для жизни. А я хочу дожить до выпуска из академии и получить звание целителя.
- Но…
- Не надо, - не дала мне договорить девушка. - Действительно, не надо. Давай останемся друзьями. Только дружить лучше на расстоянии.
Иоланда посмотрела мне в глаза, и я увидел в ее взгляде решимость, разбавленную легкой грустью. А затем она развернулась и растворилась в толпе разумных, снующих туда-сюда по вокзалу. А я остался стоять, пытаясь сообразить, что это все могло значить.
- Макс, ты идешь? - раздавшийся рядом голос Кера заставил меня вернуться в реальный мир.
- Да, - кивнул я. - Уже иду.
Правда, вместе нам пришлось идти недолго. Добравшись до извозчиков, поджидавших клиентов, наша компания как-то легко рассыпалась на отдельных разумных, отправившихся каждый по своим делам. Со мной осталась только Вильколиэль, которая почти не разговаривала, все еще дуясь на что-то, мне непонятное. А может и вовсе неизвестное.
Повозка, с довольно удобным диванчиком, быстро домчала нас с эльфийкой до моего дома. Расплатившись с извозчиком, я постучал в ворота и спустя минуту мы оказались в холле, в окружении моих учеников и слуг. Кстати, последних, если мне не изменяет память, стало намного больше, чем было до моего отъезда. И все как на подбор - зеленые и лопоухие. Одним словом - гоблины. Плодятся они что ли?
Первым делом и я и Вильколиэль отправились смывать с себя дорожную грязь. К сожалению, в разные душевые. Стоя под теплыми струями воды, я думал, что сложившаяся ситуация является очень странной. Эльфийка уже довольно давно моя жена, а между нами так ничего и не было. Может быть, у ушастых так принято, и муж нужен только для штампа в паспорте?
Спустя час я, Вильколиэль и Тиль с Саласаном сидели за столом, уставленном многочисленными и разнообразными блюдами и вовсю предавались чревоугодию.
Говорили в основном ученики. Они с довольными лицами рассказывали, что стройка подходит к концу, и скоро можно будет открывать школу. Тиль заодно пытался отчитаться за потраченные деньги, но я лишь махнул рукой, внимательно разглядывая паренька.
Он сильно изменился после смерти сестры. Словно повзрослел на добрый десяток лет. Стал серьезным, а в движениях появилась какая-то основательность, которой раньше не наблюдалось. Но, что меня обрадовало больше всего, в его взгляде больше не было той пустоты, которая поселилась там из-за всего случившегося. Видимо, я правильно сделал взвалив на него эту стройку.