- А что случилось, Толя? – заботливо спросила мама.
- Не спрашивай, мама, а то заплачет… - но Толик и так уже тихонько плакал.
- У него что-то дома? – спросила меня мама
- Да, - вздохнула я, - ему опять не дадут поспать.
- Ты бы сходила к нему, Саша.
- В воскресенье схожу, - Толик гневно взглянул на меня, но промолчал.
В своей комнате мы с Юриком не торопясь, разделись и улеглись под одним одеялом. Теперь Юрик не прятался от меня, он прижался горячим тельцем и счастливо засопел мне в ухо.
Потом, спросив разрешения, зашёл Толик, погасил свет, быстро разделся и торопливо взлетел наверх. Повозился там, затих, потом мне послышались тихие всхлипывания.
Я терпела, потом встала, подвинула табуретку, и, встав на неё, разглядела в темноте Толика.
Кроме блестящих глаз почти ничего видно не было, видно было, как Толик вцепился в одеяло.
- Ты чего, Толик? – спросила я. Толик сначала отмалчивался, потом сказал:
- Папа стал сильно пить, с каждым разом всё хуже и хуже. Особенно, когда с тётей Яной. Она меня не любит, когда папа не видит, за ухо таскает, шлёпает. Сегодня она у нас дома, вот я и попросился…
Я не выдержала, погладила Толика по голове. Толик замер, но ничего не сказал.
- Успокойся, Толик, - тихо сказала я, - вот сходим к тебе домой, и я всё скажу твоему папе. Ему станет стыдно, и всё изменится.
Толик недоверчиво сопел, но ему были приятны мои слова.
- Ты, когда меня утром будешь будить, не сдёргивай одеяло, - смущённо попросил он.
- Почему? – удивилась я.
- У меня… трусов нет, - ещё больше смутился мой друг.
- Почему это ты без трусов? – удивилась я.
- Старые расползлись совсем, я их постирал, они ещё не высохли, а новые я собираюсь купить на пенсию.
- Какую пенсию?
- Папа, по инвалидности, получает пенсию. Если от денег что останется, - закончил он тихо, а я совсем расстроилась.
Может, я и предложила бы ему свои трусики, да и у меня не слишком много их, только на сменку.
Да и наденет ли он девичьи? Я бы надела, потому что спать без трусиков я не привыкла, хотя мама и говорила мне, что лучше спать в длинной ночной рубашке, и без трусиков, потому что резинка мешает крови перетекать по телу, особенно в районе малого таза… Это я запомнила, потому что смешно было: у меня есть таз! Но не люблю я ни маек, ни рубашек, перекручиваются они, наверно, я верчусь во сне.
Ничего не придумав, я пожелала Толику спокойной ночи, и сама улеглась, нежно обняв братика, как игрушку.
Утром, встав, я растолкала Толика и отправилась на процедуры. Опять опередила Борьку, но он вышел, и терпеливо ждал меня, на этот раз надев штаны.