Солнце клонилось в море – красное, будто полное пролитой за этот долгий день кровью и тяжелое от нее. И тогда, когда русы ожидали последнего на сегодня приступа, хазарское войско развернуло коней вспять и стало удаляться.
* * *
Из-под камня вылезла сколопендра. Пестрянка следила за ней, пока тварь не скрылась в пучках травы: говорят, они ядовитые. Потом испустила тяжкий вздох и посмотрела на море из-под края мафория. Море сияло синим блеском, но даже это приятное зрелище уже утомило ее. С трех других сторон расстилались склоны гор, сбегающие к заливу – желтая каменистая земля, спаленная солнцем трава.
Как она уже устала от этой режущей глаз желтизны и острого блеска волн под солнцем, как соскучилась по зелени, по мягкому сероватому небу… Вспоминался тот день перед Купалиями, когда они с Хельги носили припас для Буры-бабы: мелкая морось, влажные еловые лапы, высокие травы, от которых промокал подол сорочки, водянистая красная земляника на мокрой ладони… Пестрянка невольно улыбалась, чувствуя, как смягчается сердце. Чуть больше года миновало, а кажется – тысяча лет.
Два дня назад войско вернулось с перевала и теперь отдыхало. В первую ночь после отступления хазар оттуда ушла только половина русов; сменяясь, одни спали, другие сторожили на случай внезапного возвращения Песаха. На следующий день, выслав вперед дозоры, сошли на склон. Отроки собирали тела хазар, снимали пояса, оружие, пригодную одежду, обувь. Многие слышали, что степняки носят особые черевьи, к которым пришиты трубы из кожи, закрывающие ногу почти до колена, но иные лишь теперь увидели их своими глазами. При езде, говорят, это удобно, но в такую жару ноги в этих трубах чуть ли не плавились, поэтому натянули добычу лишь самые горделивые. Снимали с конских трупов седла и сбрую.
Из города пришли присланные стратигом сугдиане – закапывать покойников хазар. Оставить их без погребения было немыслимо: при такой жаре уже скоро не то что в долине, а и в самой Сугдее станет нечем дышать. Сотни трупов людей и лошадей везли и волокли к глубокой расселине в скалах; над головами тучей жужжали мухи. Перетащив все, засыпали камнями и землей.
Своих мертвых русы и русичи хотели сжечь, как велит обычай, но оказалось, что негде взять столько дров. Местные жители топили печки то соломой, то плавником, то сушеным навозом; вскипятить воду в горшке жара хватит, но сжечь тело… В конце концов, разложили костры из соломы и плавника поверх уложенных в яму тел, а как топливо прогорело, засыпали землей. Каждому погибшему Хельги велел выдать полный набор снаряжения. Чего не хватало – добавить из добычи, чтобы был и топор, и стрелы, и щит, и копье, и даже шлем.