— Дай передохнуть, Мендоса, — взмолился гасконец. — Пока мы были в саду, я почти не осмеливался сделать хороший глоток воздуха. Зато теперь надышусь полной грудью!..
— Да, мы отлично воспользуемся этой возможностью, — согласился баск. — Нас, дружище, хранит какая-то добрая звезда.
— Пусть так, но я хотел бы оказаться в безопасности в таверне моего друга Де Гюсака.
— А мы сможем найти ее?
— А как же!.. Разве баскам вдруг отказало обоняние? Так же, как ты чувствуешь на расстоянии врагов, ты сможешь отыскать и друзей.
— Что же! Поищем. Ходу, дон Баррехо.
Они оказались на довольно широкой улице, по обеим сторонам которой стояли высокие дома; освещали ее редкие светильники, дававшие больше дыма, чем огня. Казалось, что добропорядочные жители Сеговии, несмотря на страх, объяты глубоким сном, потому что окна и двери были закрыты, ни одного луча света не проникало наружу.
Только стаи бродячих собак носились по улицам, которые одну за другой оставляли позади авантюристы, пытаясь хоть как-то сориентироваться.
Они чувствовали себя в относительной безопасности. Даже если маркиз де Монтелимар уже отправил по их следу алебардщиков, все равно их отделяет от преследователей очень значительное расстояние. Нечего им было бояться и ночного дозора, потому что они были одеты в форму испанских офицеров, однако губернатор, видимо, послал куда-то в другое место эту бесполезную в столь тихом городе стражу.
Они прошли уже семь или восемь улиц, пересекавшихся в самых разных направлениях, они проходили то мимо домов, то мимо садов, когда вдруг оказались перед площадью, на которой утром они встретили маркиза.
— Пришли! — вскрикнул дон Баррехо.
— К таверне? — спросил Мендоса. — Но я вижу только две пушки.
— Дружище, сейчас я тебе покажу, что носы у гасконцев превосходные, особенно когда надо найти по запаху таверну. Отсчитай двести шагов.
— Предпочел бы найти их.
— Тогда пойдем.
— Ты вынюхал вывеску «Эль Моро»?
— Я безошибочно приведу тебя прямо к таверне моего друга детства.
Перед ними были две улочки, кривые и пыльные. Дон Баррехо секунду поколебался, а потом пошел по правой из них, внюхиваясь в воздух, как настоящая ищейка.
Мы должны сказать, что он сделал правильный выбор, потому что и гасконцы наделены превосходными носами; пять минут спустя они стояли перед таверной. Из щелей в довольно растрескавшейся двери просачивался свет. Стало быть, Де Гюсак, как хороший товарищ, ждал их.
И в самом деле, стоило только легонько постучать, как все трое оказались внутри неприглядной таверны.
— Я уж думал, что вас повесили, — сказал Де Гюсак.