— Слишком много света, чтобы заснуть.
— Закрой глаза руками, — сказал Де Гюсак. — Лично я принимаю совет твоего друга и не сдвинусь с места, пока не взойдет солнце.
— Тогда я буду на часах.
— Как хочешь, друг. Спокойной ночи, и следи, чтобы пламя до нас не дошло, — сказал Мендоса.
— Можете спать спокойно, когда сторожит Баррехо.
В ответ ему послышались похрюкиванья. Гасконец номер два и баск уже храпели, а в это время долина все сильнее занималась огнем. Зарево освещало даже самые высокие горные хребты. Всю ночь огонь бушевал с невероятной силой, пожирая дома, казармы, церкви, колокольни, склады; к рассвету пламя постепенно стихло, поскольку весь горючий материал был уничтожен, и распространяться пожару было уже некуда. Сеговия-Нуэва больше не существовала.
Гениальная, хотя и очень жестокая находка гасконца в течение нескольких часов открыла дорогу флибустьерам Равено де Люсана и рассеяла крупные военные отряды испанцев, которые маркиз де Монтелимар мог бы противопоставить пиратам и с большой вероятностью одержать верх над кучкой морских бродяг.
Когда под солнцем снова осветились вершины сьерры, простиравшейся с востока на запад, и вершины расположенной перед ней меньшей горной цепи, трое авантюристов продолжили свой путь к лагерю Буттафуоко и Равено де Люсана.
Флибустьеры, увидев, что дорога свободна, могли оставить свои позиции, не дожидаясь ушедших товарищей.
А наша троица снова укрылась под пологом густых лесов, покрывавших склоны сьерры, и с воодушевлением отправилась в путь. Впереди шел Де Гюсак, успевший перед уходом из своей таверны прихватить мушкет.
Долина была достаточно удалена от укреплений, захваченных флибустьерами, а следовательно, троице авантюристов предстоял тяжелый шестичасовой подъем, во время которого прокладывать дорогу предстояло с помощью шпаг.
— Они уже виднеются, — внезапно сказал дон Баррехо.
— Что виднеется? — спросил Мендоса.
— Траншеи.
— А флибустьеры?
— Они либо спят, как сурки, либо ушли, — ответил гасконец. — Я не вижу часовых на аванпостах.
— Неужели посты покинуты?
— Дорогой мой, они посчитали, что лучше спасти триста человек, чем двоих.
— Неблагодарные!.. — не сдержался Мендоса.
— Мы еще не зашли за частокол, — попытался успокоить его Де Гюсак. — Возможно, они отдыхают в тени ограды.
Дон Баррехо качнул головой.
— Хм! — ухмыльнулся он. — Мы работали на других, а те послали нас к чертям. Впрочем, они могли подумать, что испанцы нас повесили, раз уж мы не поспешили вернуться.
Но тут до нашей троицы донесся от одной из траншей непереносимый запах; над этим местом кружились