– Сейчас утону!
– Ты чего это? – перепугался я. Ну, я сразу забыл про стеснение, подплыл к ней и подставил плечо. – Давай, давай, держись крепче!
Она протянула ко мне руки, обняла за плечи и почти легла на меня, вы представляете?! Я просто всей спиной, всей кожей почувствовал ее почти невесомое в воде тело. Ну, словно ребенок у меня на спине примостился. И, стараясь продлить это новое, до этой минуты неизведанное и, честно говоря, невероятно приятное ощущение, я размеренно, как можно медленнее поплыл к берегу.
Человек в черном комбинезоне выскользнул из леса и очутился на болотистом берегу. Внутренний зов привел его к Марьину озеру. Человек замер, не выходя из сумрачной тени деревьев, и насторожился: в вечерней тишине отчетливо слышался плеск воды и неясные, далекие голоса. Человек подался вперед, всматриваясь в неподвижное пространство озера, и обострившимся звериным зрением увидел двух людей, медленно плывущих к маленькому заливчику. Они находились не более чем в полукилометре от застывшего на берегу человека. Он скорее почувствовал, чем понял, что это плывут мужчина и женщина. Конечно, его измененное сознание не обозначало их именно такими словами; он теперь вообще перестал понимать, что это такое – слова. Однако он чувствовал, что эти двое в озере – разные, не похожие друг на друга. Но это ему не мешало: оба они в равной мере были долгожданной добычей. Не сводя горящих ненавистью глаз с людей, неторопливо перемещающихся по глади озера, он буквально одним движением скинул одежду. И уже обнаженный, пригнувшись, быстро скользнул через луговину и почти бесшумно вошел в воду. Наклонился и с легким плеском нырнул, вытянувшись в стремительном хищном движении.
И сразу, едва-едва уйдя под воду, человек стал морфироваться и превращаться в нечто кошмарное. Ноги его сдвинулись, срослись по всей длине, вытянулись, и поверх образовавшегося вместо ног толстого длинного хвоста возник гибкий перепончатый гребень. У основания шеи прорезались жаберные щели, руки укоротились, обратившись в короткие ластообразные плавники. А лицевая часть черепа и особенно челюсти сильно вытянулись вперед на удлинившейся шее и стали напоминать голову омерзительной рептилии: в пасти, когда он раскрыл ее, тускло сверкнули четыре ряда клинообразных, как у акулы, заостренных зубов. Вся кожа монстра покрылась мелкими зазубренными чешуйками, сверкающими, как перламутр. Они плотно прилегали друг к другу и образовывали на теле чудовища сплошную костяную броню, которая, задев человека, легко могла содрать с него кожу и мышцы до костей. Это почти трехметровое жуткое создание походило на доисторического ящера – нечто среднее между плезиозавром и мезозавром. Извиваясь, словно змея, в ледяной придонной воде, оставляя за собой облака ила, красноглазое чудовище безошибочно устремилось в сторону двух людей, потихоньку плывущих к берегу. Разумеется, оно не видело их в мутной придонной воде. Но звуковые волны от движения ног пловцов, кругообразно распространяющиеся в воде, четко говорили о наличии добычи. Звуки эти монстр легко улавливал через узкие зигзагообразные щели, появившиеся на месте ушей: чрезвычайно тонкий слуховой аппарат чудовища не мог ошибаться. Словно стрелка компаса, звуки вели чудовище к добычи.