– Точно! Мы еще договорились, что жалованье его будет в мою лавку приходить, ага.
– Вот об этом и речь. Деньги приходили регулярно?
– Не особо, – качнул головой Эжен, – Должны были каждые три месяца, но случалось, что по полгода ни гроша не было.
– Вот как? А мне известно, что мать юноши, мадам Дюмон, регулярно заказывала продовольствие в вашей лавке, притом что других источников дохода в семье не было.
– Заказывала? Не знаю, что она заказывала. Тибо покупал у меня разное, только не говорил, для кого… Я на имя вдовы только деньги передавал.
– Через младшего Тибо?
– Неа, через папашу. Парня своего он года два как начал посылать в город, а за деньгами сам продолжал ездить… Может, не доверял сыну – молод еще.
– А суммы были большие? – спросил Андре.
– Какое там! По пять-десять медяков. Самое большее – ливр в первое Рождество пришел. Похоже, парень на службе не слишком старался, ну или хозяин попался прижимистый.
– Похоже… – Андре ненадолго задумался, – Значит, продуктовых заказов от Дюмонов вы не получали. А вообще многие из деревни покупали у вас через Тибо сладости, пряники и тому подобное?
– Кроме самого Тибо – никто. Он брал понемногу, только для себя или еще кого…
– Уверены?
– Эти деревенщины в городе только ткани на платье да сапоги иной раз заказывают. Если и приедут сюда, то по трактирам ошиваются. А у меня им сладости покупать дорого, да и к чему? Все одно вкуса не разберут.
Андре с сомнением поглядел на покрытое пылью имбирное печенье, лежавшее на прилавке, и ответил:
– Да, такие деликатесы дано оценить не каждому.
– А вы человек сразу видно, образованный, – вмешалась Вивиан, – вот купите и попробуйте. Прянички что надо, я уж сегодня съела два.
– Пожалуй, я с полдюжины возьму с собой, – согласился доктор, – У вас тут товары на любой вкус, но вот рыбы Тибо я что-то не вижу…
– Рыбой торгует мой дядя на городском рынке, – пояснил Эжен, – Я только товар здесь принимаю, а потом отправляю к нему.
Андре расплатился и покинул лавку. Он вышел на улицу и с жадностью вдохнул показавшийся теперь таким свежим воздух. После пыльного полумрака, царившего в лавке, вольный свет ослеплял и внушал веселые мысли. Приободрившись, доктор спрятал сверток со сладостями в карман плаща и зашагал по улице. Вывеску «Зеленого боцмана» он заприметил еще на пути сюда. Это злачное место располагалось в двух кварталах от лавки, ближе к городским воротам.
Трактир встретил Андре запахом лукового супа и скисшего пива. Обеденный зал разместился в полуподвале; из-за отсутствия окон здесь было даже темнее, чем в лавке Эжена. Уюта ради посреди помещения стояла огромная жаровня с горящими углями. Со своей задачей эта внушающая опасение конструкция справлялась отлично: дарила и тепло, и уют, и даже немного света в плюс к двум свечам в люстре, лениво коптящим потолок.