«Хватит извиваться, — сказала паучиха. — Ты испортишь свой гобелен».
Не слушая ее, я высвободила вторую руку, а потом ногу. Я схватилась за паутину, дико раскачиваясь, пока кокон, державший меня, летел на землю. Нить паутины были липкой и прочной. Я посмотрела вниз и увидела, что полупрозрачные нити десятками пересекаются среди толстых веток. Я потянулась наверх и схватилась за другую нить, а потом осторожно пошла — рука за рукой, нога за ногой — к ближайшему дереву.
Моя нога почти соскользнула, но я довольно просто выпрямилась и пошла дальше. Когда нити пересекались, я шла по новой нити, чтобы быть спокойнее. А потом я спрыгивала на уровень ниже и двигалась по новому пути. Наконец, я заметила другой кокон ниже, там можно было грубо различить силуэт Ахмоса. Я сменила направление.
Я добралась до него через пару минут, и хотя я убрала кокон, шлепала его по лицу и звала, он не реагировал. Я не знала, что делать. Я была сильной как сфинкс. Может, сил хватило бы понести его. Но я не могла двигаться с ним по паутине. Я решила, что могу хотя бы освободить его, надеясь, что он проснется раньше, чем со мной будет покончено.
Я освободила его лишь наполовину, когда паучиха обнаружила меня.
«Вот ты где, — сказала она. — Нет смысла делать это. Он не проснется еще как минимум час. Он большой. Пришлось дать ему двойную дозу. Идем. Пора увидеть твой гобелен», — паучиха добралась до меня так, что я ее не ощутила, что было удивительно, ведь мои чувства были обострены, выстрелила паутиной, которая окутала мою лодыжку.
Я не успела произнести ни слова, паучиха пошла, потащив меня за ногу. Я ехала за ней. Паутина дрожала, я даже стукнулась головой о ветку.
«Ох, прости, — сказала она, продолжала взбираться. — Надеюсь, я не разбила тебе голову. Обожаю мозги».
Я не отвечала и пыталась дотянуться до Тии и Эшли. Они не отвечали. Как же мне получить силы Уасрет, когда Тии и Эшли нет?
«Я заблокировала два других разума, если тебе интересно», — сказала паучиха, словно читала мои мысли.
Она замерла, притянула к себе длинную паутинку, подвигая меня ближе за ногу. Когда я оказалась в нужной для нее позиции — на краю паутины, на верхней ветке дерева — она подвинула свое большое тело. Она покружила на паутине, как гимнастка, а потом закрепила мои ноги на месте. Я заерзала, чтобы сесть на выступ дерева, который едва поддерживал мой вес. К счастью, такая прочная паутина могла выдержать вес слона.
— Что значит, заблокировала два других разума? — спросила я, кровь от головы растекалась по конечностям.
Ананси двигалась по паутинке, изящно перебирая лапами, как балерина. Ее блестящие глаза отражали свет мерцающих звезд.