-- Эй, парень, ты чего? -- спросил странного визитёра Глеб. Тот обернулся, выпучив на него глаза, и возбуждённо, заикаясь, едва внятно зашептал:
-- Там, в коридоре, волки! Если они подумают, что здесь собаки, то испугаются и уйдут. Давайте вместе...
И парень зарычал с удвоенной силой. Действительно, сильный аргумент, в какой-нибудь глухой деревне, но очевидно неуместный здесь. Вдруг с той стороны кто-то не сильно толкнул дверь. Парень отчаянно упёрся в неё и залаял так ожесточённо, что не на шутку испугал Лёню с Палычем. Оба в тревоге приподнялись с кроватей. А что если и в самом деле сюда ворвутся звери?!
С той стороны налегли на дверь сильнее, и через мгновение в палату ввалились двое крепких мужчин в белых халатах, и за ними медсестра со шприцем наизготове. Парень сопротивлялся, как мог, и даже пару раз, извернувшись, пытался зубами вцепиться в руку одному из них, но тот был явно подготовлен к такой встрече и разом скрутил озверевшего пациента. Его щуплое тело быстро обмякло в крепких руках санитаров, и они торопливо унесли его куда-то прочь. Крики и топот ещё долго разносились в стенах учреждения.
-- Вот и этот, туда же, волков увидел. Странно всё это, -- тревожно сказал Лёня и прислушался к стихающему шуму в коридоре.
-- Вечерние обострения. Под ночь здесь с некоторыми бывает. Белочка, -- пояснил Палыч.
-- Ничего себе представления.
-- Тут таких навалом. Обычно их колют препаратами, после которых они становятся просто овощами.
-- Ты-то, видно, уже специалист, разбираешься, что да как?
-- Уж я-то знаю. Это нам со стороны кажется, что их поступки дурацкие и бессмысленные. А на самом деле хоть и спонтанные, но логичные. Всё объяснимо. Некоторые, допустим, на ужине масло прячут и выносят. Думаешь, зачем?
Лёня пожал плечами:
-- Зачем?
-- Ножки кровати натирать. Чтоб всякие гады, типа змей и ящериц, к ним в постель не забирались. По смазанным ножкам не залезть, соскальзывают, -- Палыч, кажется, знал, о чём говорил. -- А тот парень лаял, чтоб отпугнуть хищников. Хотя так не отогнать.
-- Ты же говорил, что их нет!
-- Я так не говорил. Кто знает, может, и есть, -- загадочно произнёс Палыч, почёсывая затылок.
Мужчины допили чай. Рассовали посуду под кроватями, и развалились по своим местам.
-- Палыч, а ты где живёшь?
-- Здесь недалеко. Дом на шоссе...
-- Дети есть?
Палыч вдруг переменился в лице. Взгляд его стал хмурым и озабоченным. Он резко сел и, уставившись в пол, осипшим голосом проронил:
-- Были...
Лёня тревожно всматривался в его глаза. В них было много боли и печали. Палыч молча подошёл к стойке с лекарством, снял оттуда бутылку, затем, отлив половину в порожнюю кастрюлю, вернул на место и сосредоточенно поставил катетер в иглу, торчащую из руки Леонида. Потом вернулся, тихо лёг в свою постель и, уткнувшись лицом в стену, замер. Лёня не знал даже, что сказать. Он понимал, что задел какие-то личные мотивы Палыча, но как теперь поступить, что сказать и при этом не навредить, не знал. Так они и пролежали, в тишине, пока не явилась медсестра, чтобы убрать использованную капельницу.