- Не надо. Горо поедет с вами? Он говорил мне, что ещё не решил.
- С нами. Он не хочет оставлять нас без защиты. С тобой останутся Вилла и слуги, отец... - показать ли, что она чувствует себя виноватой, или это обидит его? - Мы пробудем там не больше двух дней и вернёмся. Не волнуйся.
- И по пять-шесть дней в пути, да-да, я помню... Останьтесь подольше, - чем более рьяно отец стремился показать, что рад их отъезду, тем отчётливее Уна видела его ложь. Горе и страх сквозили в каждой из ранних морщинок. - В Рориглане, наверное, хорошо, да и Алисия по тебе соскучилась... Расскажи мне потом, похож младенец на неё или на Колмара.
- Да, конечно.
- И скажи Алисии... Что я очень люблю её.
- Да.
И снова они оба молчали, не зная, как завершить разговор, - и пора ли уже завершать?.. Уна несмело погладила отца по выбритой щеке; он по-детски прижался к её ладони.
- Не знаю, сообщила ли тебе мама, - начала Уна, притворившись, что это не так уж важно для неё. Семья Тоури - лордов-лицемеров. Её воспитали достойно. - Тётя назвала сына Альеном. В честь вашего брата... Того брата.
Отец смотрел на неё вопросительно. Ждал.
- Сообщила. И что же?
О, пожалуйста, пусть у неё получится - хотя бы раз...
- Они были в хороших отношениях? Тётя Алисия и Альен? Она любила его?
Отец пожевал губами и на мгновение прикрыл глаза; Уна боялась пошевелиться. Он молчал так долго, что она подумала: не ответит. Но в конце концов тихо сказал:
- Очень любила. Больше всех нас. Больше всех вообще. Альен ни с кем в замке не был близок, кроме сестры.
- И с тобой тоже?
Отец смотрел куда-то сквозь Уну - на гобелен со сценами поединков, скрывавший каменную кладку стены. Прямо за её спиной двое вышитых рыцарей бились на турнире в честь королевы Интерии Ти'аргской - прабабушки Тоальва... Уна предпочла бы оказаться между их копий, а не под этим невидящим взглядом.
- Я не могу говорить об этом, Уна. Просто не могу. Прости, - что-то вроде судороги дёрнуло его губы - не улыбка. - Есть вещи, о которых не говорят. Я понимаю, что ты хочешь побольше узнать о нём, но...
- Не побольше, - Уна встала, скрестив руки на груди. - Я хочу узнать всё. Узнать правду, отец. Это ведь наша семья, и я уже не ребёнок... Мне кажется, я имею на неё право. Мама, естественно, думает иначе, потому я и спрашиваю тебя.
Отец затравленно дёрнул плечом. Он всё ещё смотрел куда-то в сторону, и это было невыносимо.
- Мама хочет оградить тебя... Уберечь. К тому же она не знает всего, как и я. Мой брат покинул нас много лет назад. Он был... особенным человеком, Уна. Очень умным. Очень одиноким. Иногда безжалостным, - Уна стояла, задержав дыхание. Ей казалось, что внутри натягиваются и дрожат, готовясь разорваться, струны невидимой лиры... Почему ей так важно каждое слово об этом человеке - совсем чужом? Должно быть, потому, что она ни разу не слышала столько честных слов о нём - сразу. - Ему здесь не было места. Насколько мне известно, он побывал среди Отражений, и в Дорелии, и в Кезорре, и в Феорне... У гномов - то есть у агхов, извини... И, может быть, где-то ещё. Его след затерялся, как он и хотел. Я полагаю, он умер.