- Именно. Хаэдран, предгорья, селения Волчьей Пустоши... Вот и всё, - смуглое широкоскулое личико казалось самым невинным на свете, едва ли не девичьим. Уна снова ощутила, насколько грязной, растрёпанной и нескладной выглядит она сама. Какая глупая мысль - глупая, а при их утрате ещё и жестокая. - К середине осени мы планировали вернуться в Дорелию. То, что мы оказались на тракте одновременно с вами - действительно случайность, леди Тоури. Как бы Вам ни хотелось считать меня кровожадной лгуньей.
Леди Мора улыбнулась медовой улыбкой и промолчала. Но Уне на ум почему-то пришли слова тёти Алисии - о не верящем в неё лекаре, тайной ненависти и кинжале... Хорошо, что у матери сейчас тоже нет оружия.
- Нам, наверное, придётся переночевать здесь, миледи, - робко подала голос Савия. Младшая служанка передала ей фляжку Индрис, и она с благодарностью сделала глоток; в голубом свете Уна увидела, что рука у неё до сих пор дрожит. - Эвиарт пока не может ехать дальше.
Оруженосец лишь кивнул, морщась от боли. Индрис постучала согнутым пальцем по своему зеркалу, что-то прошептала (Уна заслушалась музыкальной фразой - точно трель певчей птицы) - и морщины на выпуклом лбу Эвиарта разгладились, а подбородок изумлённо отвис.
- Хотя, может, и могу... Да, точно могу, миледи. Мне резко стало лучше, - он покосился на Индрис и тут же смущённо отвёл глаза. - Почему-то.
Мать не то вздохнула, не то фыркнула.
- Мы в любом случае не можем провести тут всю ночь. Прости, Эвиарт - это почти самоубийство. Кто сказал, что нам попался последний отряд из этих... из них.
- Это ненадолго. К рассвету боль вернётся, - произнесла Индрис. В её тоне звучало вполне искреннее сочувствие, но она уже озабоченно всматривалась в заросли на холме - ждала сына. Уна тоже расслышала треск веток и негромкую речь, донёсшуюся оттуда. - Мне жаль, но пока я не могу сделать ничего большего... Наши лошади пасутся чуть южнее, вместе с вашими. Боюсь, нам придётся ехать.
- Нам? - с той же сладкой улыбкой переспросила мать. Ей всегда ужасно нравилось быть доброй и понимающей - но только до тех пор, пока кто-нибудь не начинал забываться. И только с теми, кто либо шёл ей навстречу, либо был безоговорочно выше. Колдунья с шевелюрой ягодного цвета явно не относилась ни к тем, ни к другим. Больше того: часто и Уна, и лорд Дарет к таковым тоже не относились. - Кто сказал, что вы поедете с нами? В Кинбралане не ждут Отражений. Спасибо за помощь - и позвольте нам предаться скорби. Поводов к ней предостаточно.
Треск веток стал громче, а Индрис и Уна вдруг заговорили хором: