И тут меня словно молния ударила.
— Что? — заинтересовалась Андреа.
Я перевернула страницу и показала им иллюстрацию. «Рождение Талиесина. У богини Керидвен родился сын, необычайно уродливый. Она пожалела его и сварила зелье мудрости в огромном котле, чтобы дать ребенку. Мальчик-слуга мешал зелье и случайно попробовал его, украв дар мудрости. Керидвен преследовала его. Он обратился пшеничным зернышком, чтобы спрятаться от нее, но богиня превратилась в курицу, проглотила зернышко и родила Талиесина, величайшего поэта, барда и друида своего времени».
Андреа нахмурилась:
— Да, я поняла, парень переродился через котел, и что?
— Уродливого сына богини звали Морфран: от валийского «mawr» — большой и «bran» — ворон. Великий ворон.
— Этот тот самый чувак? — спросил Рафаэль. — Который управляет фоморианами?
— Похоже на то. И ещё он ворон, как и Морриган. Очень похожие имена вкупе с ведьмами-недоучками дают…
— Катастрофу, — предложил боуда.
Сестры ворона. Ужасное название для ковена.
Андреа замотала головой:
— Эти сестры-идиотки не могли быть настолько невежественными. Проколоться с заклинанием — да, но накосячить так, чтобы начать поклоняться не тому божеству? У Морфрана и Мориган даже пол разный.
— Может, они сначала молились Морриган, а потом напортачили так, что выпустили Морфрана. А может, Морфран смог заключить сделку с Эсмеральдой. Она хотела знания, он их предложил. Талиесин, сводный брат Морфрана, служил друидом королю Артуру после Мерлина. Из этого следует, что и Морфран мог также быть друидом. Кто еще мог обучить Эсмеральду их обрядам?
Андреа подалась вперед:
— Ладно, но с какой целью? Зачем так себя утруждать?
— Не знаю. Будучи божеством, чего бы тебе хотелось?
Я долила чаю в чашечку Тетушки Би, затем себе.
— Жить, — сказал Рафаэль.
— Прости, что?
— Я бы хотел жить. Все, что богам остается, — посматривать на нас оттуда, где они существуют, но они никогда не принимают участие. Никогда не играют сами.
— Это не так работает, — заметила Андреа. — Пост-Сдвиговая теория гласит, что истинное божество не может явить себя в нашем мире.
— Мы постоянно слышим рассказы о божествах, — сказал Рафаэль. Он снова разминал ее плечи.
Андреа покачала головой:
— На самом деле их нельзя назвать истинными божествами. Они сами — концепция мага, сплетенная воображением человека. В основном эти боги — магия, преобразовавшаяся в определенную форму. У них нет самосознания.
Мой мозг с трудом переваривал тот факт, что боги существуют. Я знала теорию, как и любой другой: магия обладала силой материализовать мысль и волю. Вера была одновременно и волей, и мыслью, а молитва служила тем механизмом, который сливал их воедино и усиливал магию, воплощая её так же, как устное заклинание воплощает волю заклинателя. Практически это значило, что если у множества людей имеется достаточно определенный образ их бога, и они будут усердно взывать к нему, то магия может сделать одолжение и явить им их божество. Христианский бог или нео-Викканская