женщина?
— Вы, Мишенька, по-своему правы. Женщина вроде меня пошла бы нам на пользу. Я — нет. Когда директор с пытливым интересом ведет в коллективе расспросы о сотрудниках, в неумеренной любознательности его заподозрят в последнюю очередь. Это во-первых. Во-вторых же… За два года в должности я как-то ни разу не беседовала с коллегами на внеслужебные темы. И если сейчас вдруг начну — бдительность собеседника тем самым точно не усыплю. Уж очень оно не будет вписываться в мой сложившийся образ. Боюсь, эффект от моего легкомысленного щебета будет почище грома с ясного неба. Так что от меня как разведчика пользы никакой. Остается уповать на вас.
— Сделаю что смогу, Людмила Прокофьевна… Постараюсь.
— Спасибо, Мишенька.
— Да пока не за что. Вам, кстати, чаю не принести?
— А знаете, давайте. И пока не забыла: узнайте, будьте другом, час рождения Анатолия Эдуардовича… И Снегова.
В далекие студенческие годы я не была самым активным деятелем нашего астрологического кружка. Однако наработанный тогда автоматизм реакций и ныне при мне. Сдается мне, что некогда я выбрала звезды и планеты «стрелочником», на которого можно при необходимости возложить ответственность за что угодно, не опасаясь его этим задеть. Итак, что мы имеем? Свой гороскоп я помню наизусть, расположение звезд на текущий момент берем из программки «Zet-7», скачанной в свое время из многострадального Интернета. Ага, вот они, планетарные транзиты…
Ну разумеется! Видите: при прохождении злого солнца по девятому дому хозяин гороскопа (я, стало быть) несет энергопотери за счет распыления энергии в дальних поездках, сопровождающиеся творческой несобранностью и неприятными приключениями вдали от дома. Так я и думала! А оно мне надо?
Значит, и небеса не советуют мне уезжать. Впрочем, буду откровенна. Если бы звезды в один голос возгласили: «В Москву, Людмила, в Москву!» — я была бы вынуждена ответить им: «А шли бы вы, светы мои… небом».
Мишенька, похоже, так тяготился «спецзаданием», что постарался отделаться от него как можно скорее. Уже в конце следующего дня, сгрузив мне на стол пару исписанных листочков, схваченных скрепкой, он с облегчением направил стопы за секретарский стол. Нет, не для него нелегкий хлеб шпиона. И слава богу!
Мишенька — двоюродный племянник ясеневской жены или что-то в этом роде. Ясенев предложил мне взять родственника, головой ручаясь, что «парень дельный».
Впрочем, «предложил» — это очень, очень мягко сказано. Чуть не с ножом у горла уговаривал. «Надо помочь человеку» — и все тут! Но вакансий на тот момент не было. «Поймите же и вы меня, Глеб Евсеич! — не выдержала я, наконец. — Рада бы помочь, да куда я его дену, распрекрасного вашего парня? Нет у нас мест. Я вообще могу сейчас взять на работу разве что секретаршу!» К моему удивлению, Ясенев тут же согласился: «Ну и чудненько! Пусть он у вас и будет… секретаршей. Не пожалеете». Я подавилась возражениями и… согласилась. Мне очень хотелось сказать, что до сих пор я прекрасно обходилась без секретарши и не собиралась ничего менять. Но что оставалось делать?