— Но менять ты ничего не планируешь?
— Зачем? — удивилась я. — Лучше от этого не станет. К этому вообще желательно не прикасаться.
— Меня радует твоя разумность.
— Меня вообще удивляет, что вы нашли у меня это качество после случившегося, — тихо пробурчала я.
Я понимала, что раздражаюсь, а раздражение, как и паника, худшие враги благоразумности. Поэтому вздохнула и попыталась взять себя в руки. Отвлекли меня от самоуспокоения шаги, голоса и тихий мелодичный смех. Я в тревоге посмотрела на наагасаха, тот был до безобразия спокоен. Я красноречиво похлопала его по хвосту, намекая, что эту деталь тела не мешало бы скрыть. Но он лишь поморщился и лениво прикрыл глаза, показывая, что он совершенно обессилен.
Из-за деревьев на другом краю светлого пятачка, что облюбовали мы с наагасахом, появилась пара: милорд Долиан и моя вторая сестра Тешша, высокая, хрупкая блондинка с очаровательным кукольным личиком и радующими мужской глаз верхними округлостями. Увидев нас, они замерли. Милорд Долиан приподнял бровь, что, должно быть, означало удивление. На хорошеньком лице моей сестрицы удивление было более узнаваемым. Она вскинула бровки и округлила губки. Но взгляд медленно, с удивленного менялся на испуганный. Ее можно было понять.
На чем я сижу, можно было из-за пышных юбок сразу и не разобрать. Но понять, что у наагасаха в данный момент нет ног, было куда проще. Оставалось только проследить взглядом, куда тянется то, что эти ноги заменяет. А это тянется под мои юбки.
— Сестра… — слабым голосом произнесла бледная Тешша.
Я продолжала, чинно сложив руки на коленях, сидеть. Что делать в этой ситуации, я не знала.
— Наагасах, — милорд Долиан вежливо склонил подбородок. Держался он куда лучше моей сестры, по его невозмутимому лицу нельзя понять шокирован он или возмущен. — Мы не ожидали вас здесь встретить.
Моя же сестра была так шокирована наличием хвоста, что воспитание ей временно изменило.
— Таюна, на чем ты сидишь? — ее голос звучал жалко, словно она хотела, чтобы я ее обманула.
— На хвосте, — не стала я ее жалеть.
— Не мог же я позволить своей невесте сидеть на холодной земле, — с улыбкой произнес наг.
Но тут Тешша увидела вольготно расположившиеся на кустах штаны и вскрикнула, прижав ладонь к губам. Ее ужас принял другие очертания. Конечно, какой тут хвост, когда тут такие неприличия творятся.
— Не переживайте, юная леди, — лениво успокоил ее наагасах. — Я достаточно воспитан, чтобы не смущать невинную девушку обнаженным телом.
Как же! Я очень старалась сохранить невозмутимое лицо, но ехидный хмык вырвался наружу почти рефлекторно. Я так хотела его подавить, что он пошел носом, и я закашляла. После такой демонстрации скепсис появился даже в глазах невозмутимого милорда Долиана.