… Примерно через час в кабинете Дзержинского зазвонил телефон. Ершов докладывал о результатах ночного посещения квартиры Отмана.
— За что арестован брат? — спросил Дзержинский.
— Мы напали на след полковника Березина, личного посланника Колчака. Он направлялся в Москву к кому-то на связь. В перестрелке был ранен, но успел добраться до квартиры своего племянника. Живущий в этом же доме Юрий Отман пытался оказать ему помощь. При аресте, а потом и на допросе заявил, что это его врачебный долг.
— Что с Березиным?
— Успел застрелиться.
На несколько секунд председатель ВЧК задумался. Потом чётко, но не в форме приказа произнёс в трубку:
— В отношении Отмана-врача поступайте, как считаете нужным. Только ловите, ловите поскорей этого бандюгу Кошелькова!
* * *
— Отман Юрий Генрихович, вы свободны, — следователь Фельдман протянул ему небольшую бумажку. — Вот ваш пропуск.
Стоявший в углу кабинета высокий черноволосый человек в шинели наблюдал за происходящим.
— Я… я действительно свободен? — переспросил Юрий Генрихович. Следователю пришлось ещё раз повторить сказанное минуту назад.
— Но я бы посоветовал вам остаться до утра, — вдруг заговорил тот, который был в шинели. — Сейчас второй час ночи, идти небезопасно.
Что-что, а оставаться до утра в камере, битком набитой людьми, у Юрия Генриховича не было ни малейшего желания.
— Нет уж, покорнейше благодарю…
— И всё-таки советую подумать.
— Нет-нет, я живу недалеко.
Он сказал неправду. Он жил совсем в другом конце Москвы, а вот до дома, где жил его брат Сергей, ходьбы было всего несколько минут.
Выйдя за ворота тюрьмы, Юрий Генрихович почувствовал небывалое облегчение. Много ли надо человеку? Оказывается, совсем немного, и в первую очередь свободу! Глубоко вдыхая морозный воздух, он быстрыми шагами направился к дому брата. Он издали увидел знакомый пятиэтажный дом с оригинально выполненным фасадом. Но так как сугробы на улицах не убирали, решил сократить путь и пройти через узкий проход, отделявший дом брата от расположенного по соседству здания.
— Куда спешим, барин? — два силуэта неожиданно выросли впереди него. Один был выше среднего роста, представительный, одетый в зимнее пальто и папаху. Другой наоборот — маленький и худощавый, бараний тулуп на нём буквально висел.
Юрий Генрихович инстинктивно оглянулся — так делает в данной ситуации любой человек, ища путь к спасению. Но сзади в проходе стоял третий. У каждого в руке был пистолет.
— У тебя, барин, шикарная шуба, — заговорил представительный. — Слушай, сейчас революция, всё стало общим. Дай-ка нам её поносить. И шапку тоже. Поносим и вернём. Ты ж не против?