— Я не хотел тебя будить, милая девушка.
Я вскочила на ноги, прижимая его плащ к груди и пытаясь прикрыться. Меня захватила паника, голова была пуста, и я не знала, что сказать. Только смотрела на него широко раскрытыми глазами, взглядом умоляя о пощаде. Мои щеки алели, да и вся я с головы до ног наверняка покраснела от смущения.
— Подойди-ка сюда.
Я как завороженная сделала шаг вперед. Он преодолел оставшееся между нами расстояние, дотронулся до моего подбородка. Повернул лицо в сторону канделябра.
— Я так и знал, — прошептал он. — Хорошенькая. Мы виделись утром, не правда ли? Во время моего позорного бегства от домогательств вдовы М.
— Простите, пожалуйста, — тихо прошептала я в ответ. — Я непростительно заснула во время исполнения обязанностей.
Он улыбнулся уголками губ. Его глаза затуманились.
— У всех нас был тяжелый день, это простительно. Ты красиво выражаешься, милая девушка. Чья будешь?
— Я безродная.
Тут у меня прорезался голос, и я высоко подняла подбородок в знак протеста. Надоели со своим снобизмом.
Но принц оказался доволен ответом. Поднял бровь и снова улыбнулся уголками губ.
— Раз служишь в замке, значит, уже не безродная. Значит, моя, — сказал он удовлетворенно, и от его голоса пробежали мурашки по спине. — Почему у тебя повязки на ладони? Покажи свои руки!
Я покрепче перехватила плащ на груди и протянула ему правую ладонь.
— Обе! — повелительно приказал принц.
Я опустила глаза, еще больше покраснела и отрицательно замотала головой. Сердце как бешеное билось в груди. Если протянуть вперед обе руки, плащ упадет на пол, и я останусь в одном белье из моего мира. Ну уж нет!
— На служанок не посягаю, не бойся.
Я кое-как зажала плащ под мышками, чтобы прикрывал грудь, и протянула ладони вперед, плотно прижав локти к телу.
Принц еле слышно добавил:
— Только если они не против.
Я вся вздрогнула, а принц будто специально провел пальцем по моим пылающим щекам. Затем взял в свои руки мои опухшие ладони, обмотанные грязной ветошью. Осторожно размотал ткань.
Даже в неверном свете пары свечей можно было рассмотреть обломанные ногти, вздувшиеся волдыри и сочащиеся сукровицей царапины.
— Новенькая, — то ли спросил, то ли утвердительно выдохнул принц.
Он наклонился и вытащил из-под кровати резной ларец, окованный металлом. Внутри на подстилке из бархата лежали в ряд бутылочки из темного стекла. Под ними — надписанные бумажные конверты с порошками.
Принц насыпал на мои израненные ладони какой-то порошок. Он пах антисептиком и немного щипал, но я прикусила губу, не издав ни звука. За порошком на кожу капнуло несколько капель масла, сильно пахнущего ментолом и еще чем-то, напоминающим сосновый лес.