Двое у костра были заняты каждый своим делом.
– Мне не нравится это утро, Макс, – сказал пожилой, седоволосый человек в кресле-качалке у костра. Он курил рубку и, щурясь, рассматривал восход через слоистый табачный дым. – Во-первых, в нем все слишком размыто, а, во-вторых, неопределенно и независимо до раздражения. Если бы я был Богом, я убрал все это, – человек описал большой круг трубкой в воздухе и перечеркнул его резким движением руки вниз, – и нарисовал что-нибудь другое. Например, веселенькое голубое небо и легкомысленные облачка.
Второй человек сидел рядом на корточках и шевелил прутиком угли костра.
– Зачем? – коротко спросил он.
– Формы и краски должны иметь четкий и прямой смысл, Макс.
– Но формам и краскам не обязательно предсказывать дневную погоду.
– Тогда зачем они?
Прозрачный столб дыма костра качнулся в сторону. Человек, которого назвали Максом, закашлялся и раздраженно пробурчал:
– Идите к черту, Гарри Хепберн! Вы не умеете ни рисовать, ни предвидеть погоду, ни даже стрелять.
Гарри снисходительно усмехнулся в ответ:
– Месяц назад я попал в индейца Хакуа.
– А он попал в вас.
– Почти попал, потому что царапина не в счет,– поправил своего помощника Гарри. Он выпустил облачко дыма, но не вверх, а в сторону Макса. – А сегодня вы оба, ты и Джоан, злитесь на меня не потому что я плохо стреляю или не умею рисовать. Молодым людям свойственно недолюбливать разумный порядок в делах.
Макс Финчер промолчал. Сидеть на корточках было не очень удобно, и он стал на одно колено. Движение получилось неловким, прут в его руках неуклюже ткнулся в кофейник, покоящийся на трех камнях и тот едва не опрокинул его в огонь.
– Вот дьявольщина, – пробормотал Макс.
Пытаясь спасти кофейник от катастрофы, он обжег руку. А секундой позже, сунув в рот обожженные пальцы, Макс забыл о пруте и едва не угодил горящим концом в глаз.
– Ты как ребенок, Макс.
– А вы как Бог, да?
Движение возле костра привлекло внимание смуглой девушки в наброшенной на плечи грубой мужской куртке. Она сидела на пороге хижины и что-то рисовала на песке, по-детски прикусив нижнюю губку. Подняв голову, она вопросительно взглянула сначала на Макса Финчера, а потом на Гарри. Макс показал девушке открытую ладонь и сжал ее, оттопырив вверх большой палец. Беспокойство в глазах юной леди исчезло, и она снова склонила голову над рисунком.
– Знаешь, Макс, все-таки логика удивительная штука, потому что именно она создает порядок, – с начальственным спокойствием возобновил диалог Гарри Хепберн. – А умение пользоваться ей отличает человека от обезьяны. Например, ты можешь мне сказать, почему этот чертов пьяница «Святоша» Джо выбрал для своей хижины именно эту горку и именно этот плоский пятачок на ее склоне?