Гена — Геннадий Иванович Дементьев, дипломник юрфака, проживающий в городе Москве, отслуживший во внутренних войсках, холостой и без вредных привычек — шел и смотрел на светловолосую девушку, идущую впереди. Верней, на ее ноги в облегающих новомодных «резиновых» джинсах. Смотрел и думал: «Почему она разговаривает с ними, а не со мной?» И молчал, размышляя, как бы заговорить с юной особой, как бы сделать так, чтобы она обратила внимание на него, Геннадия Ивановича, рассмеялась его шутке.
— Расскажите-расскажите, что у вас там такое смешное, — обернулась блондинка.
И пока Гена решал, как ответить ей легко, весело и остроумно, Сергей сказал:
— Знаешь, есть такая поговорка у физиков: «Сколько поле не квантуй, все равно получишь… — сделал паузу и закончил: —…бесконечность».
Все расхохотались.
— Вы все тут физики? — улыбаясь, спросила блондинка.
— Да что вы, милая барышня! Обижаете. Я вот — журналист. Писака-марака, — воскликнул курчавый юноша.
— А Геннадий — будущий юрист, правозащитник, — добавил Сергей, удивляясь и радуясь, что такие разные люди, как журналисты, физики и юристы могут запросто собраться, потравить анекдоты и отпраздновать день рождения.
— Правозащитники — это те, которые все в Америку эмигрировали, — сказал Геннадий.
И подумал, глядя на Сергея: «Нарывается, сопляк».
«Нарывается, жлоб», — подумал, глядя на Геннадия, Сергей, а вслух сказал:
— Да вы, батенька, консерватор.
«Симпатичный мальчик. Надо им заняться», — глянув на Сергея, подумала блондинка.
Наконец пришли. Дом был небольшой, но двухэтажный, маленький участок отделен от соседних высоким, доска к доске сколоченным забором.
Гости стали восхищаться забором, непроницаемым для соседских взглядов, и тем, как добротно и прочно построен дом. Хозяин гордо объяснял:
— Да, мой дед все на века строит. У него всегда вещи на своих местах: инструмент под рукой, порядок идеальный.
То, что старший хозяин дачи пунктуален и предусмотрителен на все случаи жизни, было заметно. Сергея поразило, что около печки, на аккуратной деревянной полочке, вбитой в стену, лежало несколько пар холщевых рукавиц и стояла баночка, на которую поверх аптечной этикетки «Синтомициновая эмульсия» была приклеена бумажка с надписью: «От ожогов».
Дамы стали чистить картошку, кавалеры принесли воды, открыли водку и начали праздновать, не дожидаясь, когда сварится картошка. Все это происходило на веранде.
— Мальчики, что же вы без нас?
— Куда же без вас. Просим!
— Благодарим. Именинник, за тебя.
Картошка сварилась, консервы были открыты, все выпивали, закусывали, говорили.