Потом в разговор включился папа и твердо, но дипломатично (профессия у него такая) и окончательно стабилизировал мое состояние.
Меня не осуждали самые дорогие мне люди, и я даже не представляла, какое облегчение испытаю, переговорив с родителями. Мне словно дали отпущение всех грехов.
Дальнейшие события понеслись с отчаянной быстротой, не давая возможности задумываться и предаваться сомнениям.
Все бумаги оформлены, вещи собраны и упакованы для переезда (снова!). Хорошо, что я не выбросила коробки, в которых мои пожитки еще совсем недавно ехали из Столицы.
За прошедшие дни я больше не видела Кейрана и не говорила с ним. Все формальности были улажены без его участия. Только одно сообщение пришло на мою почту от его имени, в котором сухо и по-деловому напоминали о том, каким образом будет производиться денежный расчет и вежливо уточнялись сроки моего переезда.
…Вспоминая, как руки и губы Кейрана касались меня, я покрывалась жгучими мурашками с макушки до пят. Но каждый раз меня тянуло истерически хохотать, когда в памяти всплывало его необъяснимое бегство.
Он был чем-то потрясен настолько, что не посчитал возможным хотя бы попрощаться. Просто сбежал, как затравленный зверь.
Помню, как, ничего не понимая, ошеломленная и оглушенная, почти бессознательно поплелась на кухню, ощущая в тот момент лишь пламя на губах от поцелуев и жар его рук на своей коже. Я взяла обе кружки с кофе, к которым мы так и не притронулись, и медленно сливала их в раковину, смотря, как два потока ароматной жидкости соединяются в один, исчезая в отверстии…
Происходило что-то необъяснимое, но одно несомненно — нас обоих влекло друг к другу с невероятной силой. Теперь-то уже я в этом не сомневалась.
Но существовало противодействие, которое не позволяло нам сближаться.
…С переездом мне помогали Брайан, Патриция и ее муж Колин. Он приехал прямо с работы и тут же включился в процесс, первым делом расчистив заросшие травой подступы к крыльцу коттеджа. Увидев, как буйная растительность заполонила участок и захватила дом, муж Патриции молча сел в свою машину и куда-то уехал. Вернулся скоро, привезя с собой новенький секатор, большой моток подвязочной проволоки, топор и грабли. Через час плющ и хмель больше не закрывали крыльцо и окна кухни, когда Колин мастерски срезал на фасаде здания старые побеги, а свежую поросль аккуратно подвязал.
А траву и сорняки, заполонившие дорожку от калитки к крыльцу, утоптали множество ног, пока мы дружно разгружали и носили вещи в дом.
Новенький инструментарий достался мне в подарок. Теперь уж точно мне не отвертеться от освоения навыков садоводства, но при этом мне все сильней хотелось ограничиться применением топора.