Он вдыхает тонкий аромат, касается рукой золотистых прядей, и они вдруг начинают темнеть и удлиняться под его прикосновением. Аромат приобретает сладковатые, теплые и чувственные нотки. Густые, темные, как шоколад, волосы окутывают, скользят по его обнаженному телу и там, где они касаются кожи, рождается вспышка чистого блаженства. В груди распускается огненный цветок, он опаляет, подогревает кровь, превращая в жидкое пламя, которое ускоряет свое течение по жилам. Хочется окунуться в этот аромат, запутаться в струящемся темном шелке волос…
Да, это она… Здесь и сейчас. Можно прикоснуться и больше не отпускать… Он жадно обвивает руками, тянет на себя. Ладони с наслаждением гладят, исследуют мягкое, нежное тело. Оно так близко и такое жаркое…
Внезапно кожа под его нетерпеливыми ласками холодеет, из бархатистой, как кожица нежного плода, превращаясь в мраморно гладкую. Меняется запах, становясь прохладным и резковатым, как смесь зрелых дурманящих трав на ветреной пустоши… Появляется тревожная нотка увядания, осенней горьковатой прели. Осенним же багрянцем вспыхивают тяжелые локоны волос, глаза приобретают оттенок янтаря…
Кейран почти не может дышать. Он замирает, какое-то время не в силах понять грезится ему это или происходит наяву. Перед глазами мелькают лица: черты искажаются, пластично трансформируются, сменяя друг друга. Оттенки волос то темнеют, то светлеют, переливаются, перетекая один в другой, от бледного золота к темному шоколаду и далее, к насыщенно карминному.
Он напуган и заинтригован одновременно. Ему хочется, чтобы эти изменения прекратились, и знает, какой образ хотел бы задержать. Знает, какое тело хочет чувствовать, в каких волосах запутаться, какие губы вобрать в свой жадный рот.
Женщина извивается под ним, но он не понимает желаний этой женщины, как не понимает уже сам себя. Жажда обладания, а не просто похоть, берет верх над ним. Руки крепче, до боли сжимают содрогающееся непокорное тело, стремящееся ускользнуть от него…
Удержать. Не отпустить. Или что-то будет потеряно навсегда.
***
Просидев неподвижно какое-то время, я встала с дивана и пошла к входной двери, стараясь не смотреть на пол. Проскользнув по стеночке, открыла замки и быстро вернулась обратно в комнату. Теперь не нужно выходить в коридор и топтаться там, когда придет Брайан. Немного перебор с театральностью, но пусть и он сразу увидит своими глазами то, что увидела я. Хотя, конечно, может подумать, что я окончательно спятила, провожу здесь таинственные обряды, ощипывая птиц и разливая воду.