Я думала, узнав где работаю, прибежит, как раньше, найдет повод для встречи. Позвонит по телефону с какой-нибудь надуманной целью. Но нет — тишина в ответ. Время лечит говорят. Неужели и тебя вылечило?
А меня это время убило, до конца. Я устала ненавидеть всех и каждого. Я ненавижу каждого Аристократа, которого видела перед собой, за унижения, за пренебрежение мной. Необходимо стереть эти воспоминания, убрать их, изъять из памяти.
Я не могу дальше двигаться по жизни. Боюсь мужчин, вздрагиваю, когда ко мне обращается человек мужского пола.
Где найти противоядие от яда ненависти и презрения к себе, и к Аристократам?
— Миш, я конечно все понимаю, — неожиданно брат влез в разговор.. — Но ты сейчас в моей сестре дыру прожжешь. Дай ей немного дышать… — очень выразительно Паша развернул плечи гордо, намекая что я так не смогу сделать под раздевающим взглядом соседа.
— Паш! — шикнула тихонечко. Только бы никто не слышал наших препирательств. — Успокойся, все нормально!
Пыталась говорить тихо, но Имина-то рядом сидела:
— Скоро от ваших эмоций взорвусь, — шепнула она мне на ухо. — Сколько здесь разврата…
— Я тебе убью, если кто узнает, — пригрозила по поводу своих эмоций.
— Я всегда помалкиваю, лучше не лезть.
Да, это я уже поняла. Иначе Имина бы давно сдала меня с моими эмоциями. Бедняжка, наверное, ей несколько тяжело ощущать не только мои чувства, но еще десятков людей, находившихся в зале. А ведь возможно ни у одной меня отвратное настроение.
Паша махнул рукой, как бы смирившись с участью падшей сестры.
Хаски не смотрел на меня, обнимал свою брюнетку за талию. А Юля почти валялась на его плече. Дмитрий Сергеевич улыбался этими ужасными ямочками, которые делали его лицо радушным, ребяческим.
Он очень легко меняет женщин. Ему все равно с кем делить постель, с кем делить крышу над головой, да? Для него все это не важно. Он с Юлей делит жилую площадь, я знаю… уже наслышалась.
Принесли горячие блюда. Я схватилась за вилку будто бы она в состоянии меня оградить от плохих эмоций, рвущих тонкие нити терпения. Как я старалась сохранить их целостность, кто бы знал.
Пальцы сжали холодный металл очень сильно.
— Да. Все хорошо… – услышала голос Хаски. Спокойный, умиротворенный. — С отцом наладилось. Он полностью отошел от дел… — кому-то он рассказывал.
Рядом с ним неизвестный мужчина, они дружески поздоровались.
— А это должно быть Юля? Наслышан по газетам, — улыбчивый лебезящий тон послышался от человека.
Мои пальцы вместо того, чтобы направить вилку в тушенное мясо, с необыкновенным клюквенным соусом, прикоснулись к острым зубчикам, погладили, словно проверяя остроту и надавили, как можно сильнее, чтобы сделать себе больнее. Ослепить внезапным уколом.