Снежинки слепили распухшие глаза Эдит василькового цвета; красные капли блестели на ее золотых волосах. На ее правой щеке зияла открытая рана; подол ее тонкой ночной рубашки был пропитан кровью и гнилью и стал заскорузлым от подсыхающих сгустков крови.
И красной глины.
Везде, куда она ни бросала взгляд, Эдит видела только тени – красные на красном и на красном. Если она выживет, она что, тоже присоединится к ним? Она что, вечно будет бродить по этому про́клятому месту, охваченная яростью и страхом? Это совсем не то место, где стоит умирать.
Призраки существуют в реальности. Теперь я точно это знаю.
Конечно, теперь она знала гораздо больше. Если бы только она догадалась соединить фрагменты этой жестокой истории чуть раньше. Но она поняла это слишком поздно, чтобы спасти себя и Алана, который столь многим рискнул ради нее.
Скрытая снегопадом и багровым туманом, девушка мельком увидела бегущие ноги.
Это Люсиль Шарп идет по ее душу.
Рядом с монолитом горного комбайна Томаса, рядом с печью для обжига, Эдит ждала, и по ее щекам текли потоки слез.
Колено невыносимо ныло, и ей было смертельно холодно, однако внутри у нее все горело – Эдит удивлялась, почему у нее изо рта еще не идет дым. Она отступила на несколько шагов и резко повернулась, обшаривая глазами окрестности. Хриплое дыхание вырывалось из ее груди. А потом время внезапно остановилось, и она мысленно вернулась к тому, как она, Эдит Кушинг, оказалась здесь и теперь боролась за свою жизнь.
Ей и в голову не могло прийти, что после всего случившегося она сможет жить долго и счастливо.
Из тумана вышла Люсиль и направилась к ней – убийце больше не надо было хитрить и прятаться. В ее темных глазах кипели ненависть, безумие и жажда мести. Люсиль убила Томаса, но в своем больном воображении считала, что это именно Эдит нанесла ему смертельный удар, потому что брат выбрал ее, а не свою единоутробную сестру.
– Я не остановлюсь, – тяжело дыша, произнесла убийца, – до тех пор, пока не убью тебя или ты не убьешь меня.
– Я знаю… – голос Эдит дрожал, но не от страха, а от изнеможения. Да и какое это имело значение – она и так уже полутруп.
Я не смогу справиться с ней в одиночку.
А потом… Потом она почувствовала, что не одна. Кто-то или что-то был рядом, хотя она ничего не видела в завихрениях тумана. Над ней возвышалась громада бесноватого Аллердейл Холла, но не он был источником этого… Присутствия.
Которое, Эдит это чувствовала, ничем плохим ей не грозило.
Это Энола? А может быть, Памела Аптон? Или все три убитые новобрачные?
Эдит перевела взгляд с искаженного лица Люсиль на взвихряющуюся атмосферу. Ей так хотелось верить в то, что она не могла увидеть.