1981 г., апрель
Частые звонки «межгорода» разбудили далеко за полночь. Он приподнял голову с подушки — светящийся циферблат электронного будильника показывал четвертый час. Быстро, но осторожно, чтобы не разбудить спавшую рядом жену, проскользнул в прихожую, где на тумбочке стоял телефон, и снял трубку.
— 37–41? — переспросила телефонистка, — Ответьте Орджоникидзе!
Почти тут же в трубке, сквозь шорох и треск помех, послышался знакомый, хриплый бас, который с заметным кавказским акцентом весело уточнил:
— Алексей? Надеюсь, еще не спишь? Или — уже не спишь? Ну, тогда извини!
— Коля? Что случилось?
— Да ничего не случилось! Просто в другое время от нас по межгороду не позвонить. Да и все-таки разница во времени… У вас, кстати, который час? А у нас начало десятого!
— Подожди, я перейду на кухню…
Захаров взял телефон и, разматывая длинный провод, вышел на кухню, заглянув по пути в комнату двухлетней дочери — она сладко спала, не обращая на шум внимания.
— Ну, излагай, что там у вас! — продолжил он разговор, устроившись поудобнее на табуретке и облокотившись спиной о стену.
— Ты, кажется, собирался в этом году к нам приехать? — спросил Николай.
— Ну да, у меня же отпуск за три года! Проезд оплачивается — так что мы, наверное, всей семьей двинемся! Думали вначале съездить вместе на море, а после я бы отвез их к моим родителям. Ну, а сам бы сходил куда-нибудь. Ненадолго — на недельку, не больше. А что?
— Да я как раз хотел тебе предложить, как эту недельку использовать и с пользой, и с удовольствием! Ты же в ущелье Куро бывал?…
1981 г., июль
В Домодедово Алексей прилетел рано утром. Прямо из аэропорта переехал в Быково, пересел на Як-40 и, спустя три часа, оказался в Орджоникидзе. До отправления рейсового автобуса в Казбеги оставалось еще больше часа, и он устроился за столиком в небольшом кафе у автовокзала, не спеша потягивая теплое горьковатое местное пиво, и закусывая его горячим фычином (осетинский пирог с мясом).
— А я, вот, думаю — это действительно Леха Захаров, или у меня уже от жары глюки начались! — послышался сзади знакомый голос.
При виде Рустама, рот Захарова невольно растянулся в улыбке:
— Нет, старик, от тебя как в песне — не спрятаться, не скрыться! Ты-то как сюда попал?
— Стреляли… — отозвался Рустам, тоже не скрывая радости, — Наверное, надеялся, что будешь один тут вино пить, пока я во Фрунзе на солнце жарюсь?
— Ну, допустим, не вино, а пиво, но это, я полагаю, только пока… Пока мы до места не добрались! А там… — Алексей мечтательно прикрыл глаза.
— Вот, вот, отсюда, пожалуйста, поподробнее! — заинтересовано произнес Рустам, присаживаясь к нему за столик, — Так чего тут намечается? А то меня наши сюда отправили, а зачем — толком не объяснили! Сказали, будут какие-то армейские соревнования по прикладному альпинизму… Кстати, а что это такое — прикладной альпинизм?