— Ну, уж нет! Сказал же, я твою отраву и нюхать не стану! — обрезал Алексеич, — Али тебе самогонка не по нраву пришлась?
— Скажешь! Самогонка отличная, прямо как по маслу проходит, сразу в кровь! Я вот читал в какой-то книге насчет такого напитка: «… словно ребенок босыми ножками по душе прошел!»
— Надо же! — усмехнулся Алексеич, — Чего только не удумают — «босыми ножками…»
Потом ненадолго задумался и неожиданно выдал:
— А, ить, верно — именно бОсыми! Потому как, мягонькие они — ножки-то ребячьи — и душу, должно, ласкают, ласкают… Ну, прям, как моя самогонка!
От такого сравнения Захаров невольно расхохотался…
К себе в избу он вернулся, когда уже стало смеркаться, и первым делом протопил обе плиты, пожалев в который раз, что прежняя хозяйка дома разобрала стоявшую прежде в доме настоящую русскую печь. Протопить плиту было, конечно, легче, да и жар она давала быстрее. Но так же быстро и остывала, и уже к утру в доме становилось ощутимо холодно.
Он прошел к столу с разбросанными по нему исписанными листками, зажег лампу и вернулся к своим мыслям. Воспоминания путались, вытесняя, и сменяя друг друга, как картинки в калейдоскопе. «Я мозаику сложу из разбившихся сердец» — неожиданно всплыла в памяти строка недавно еще популярной песни…
1981 г., июль
…палатку поставили немного в стороне от лагеря спецназовцев.
— Правильно! — одобрительно заметил майор, подходя к ним, — Незачем бойцов смущать неуставными застольями!
— А у нас еще и застолье будет?! — хитро улыбаясь, «удивился» Рустам, — Правда, помнится, какой-то военный — майор вроде бы… Ты не помнишь, Леха, в каком он был звании? Ну, пусть будет майор! Так вот, этот майор вроде какие-то шашлыки обещал…
— Да-а, точно! — подхватил Захаров, — Теперь и я тоже припоминаю! И еще, кажется, речь шла о какой-то водке… Старый, а ты случайно этого майора тут не встречал? Сбежал, наверное, от ответственности!
— Ладно, хватит трепаться, балаболки! — прервал их насмешки майор. — Сказал, будут шашлыки, значит, будут!
Он обернулся к лагерю и крикнул:
— Сержант! Курбатов, ко мне!
— Я, товарищ майор! — тут же отозвался, словно из-под земли возникший, невысокий черноволосый и широкоскулый солдат.
Захаров и Рустам снисходительно рассматривали подошедшего бойца.
— Что, парни, не похож на «спеца»? — усмехнулся майор, — А вы вообще как себе представляете настоящего спецназовца? Ладно, не напрягайте то, чего мать-природа не дала! Так и быть, расскажу я вам одну байку. Мне ее еще мой инструктор рассказывал, а теперь и я ее своим бойцам повторяю. Вместо аутотренинга, чтобы уверенность в них выработалась. Вобщем, слушайте! Вот дерется, к примеру, деревня с деревней. А в одной из них парень такой есть — здоровенный, тренированный… Каратист, вобщем! Назовем его, скажем, Петя. Вот этот Петя — бац одному ногой, бац другому рукой! Стоит на поле, мускулами играет. Думаете, он спецназовец? Не-а, спецназовец — Вася! Маленький такой, щупленький. Сидит этот Вася себе тихо в кустах и кирпичи пуляет… Как дал — так Петя и с копыт! Такая вот у нас байка…