— Подождите, полковник! Давай вначале выслушаем участников вашего «сражения»!
Первым в кабинет пригласили капитана Хрипко. С его слов выходило, что, когда привлеченные сигналом автобуса и шумом драки, сотрудники милиции выбежали на улицу, то застали там лишь одного Нодара. Несмотря на то, что он, по их словам, был изрядно пьян, они вежливо пригласили его для дачи объяснений в участок. Вначале он якобы согласился, но затем, пройдя внутрь, неожиданно набросился на милиционеров, стал избивать их и крушить мебель.
— Вы ж сами бачылы! — возмущался капитан, мешая русскую речь с украинской, — Вин же ж з мэнэ, з офицэра, погон зирвав! Да тильки за це можно було сажаты його рокив на п'ять! А колы б врачи со «скорой» не зробылы йому укола, то ж вин запросто мог кого-нэбудь и вбыты!
— Плохой вы офицер, если позволяете так запросто с себя погоны срывать! — заметил первый секретарь, — Ну, ладно, давайте теперь послушаем, что скажет этот драчун…
Он обернулся к Удальцову:
— Сергей Викторович, пригласите сюда вашего комсомольца!
В изложении Нодара происшедшее выглядело совсем иначе. Возвращаясь на рейсовом автобусе после второй смены, он услышал, как возле кабины водителя двое подвыпивших парней пристают к девушкам из его же стройотряда. Находившиеся рядом пассажиры вмешиваться в происходящее побоялись, и водитель, не мудрствуя лукаво, остановил автобус прямо напротив поселкового отделения милиция. Здесь добравшийся, наконец, до распоясавшихся хулиганов Нодар просто вышвырнул их из автобуса и сам выскочил за ними следом. Увидев это, водитель тут же захлопнул двери и уехал. Хулиганы же, сообразив, где оказались, тут же сбежали. Зато появились двое милиционеров, которые в грубой форме приказали ему пройти в участок. Спорить он не стал, поскольку был уверен в своей правоте, и уже собрался войти в помещение, когда один из милиционеров со словами — «Шевелись, чурка!» — толкнул его в спину. Но и тогда Нодар не стал отвечать ему, а лишь попросил милиционера не распускать руки. В ответ тот обругал его, упомянув при этом мать Нодара.
— Вы понимаете, — горячился Нодар, — у нас на Кавказе нельзя ругать по матери! За это сразу зарезать могут!
При этих словах начальник ГОВД посмотрел на Ивана Ивановича и развел руками. Мол, сами видите — настоящий уголовник! А капитан Хрипко возмущенно возразил:
— Та, шо вы слухаете, як та чурка бреше?! Да я, так его мать, никогда, бля, на людях не выражаюсь! Я, бля, все ж таки представитель власти!
Алексей заметил, как у Нодара напряглись скованные наручниками руки. Заметил это и Иван Иванович и, прервав тираду капитана, предложил Нодару закончить свое изложение событий.