Японец – надо отдать ему должное – не дрогнул. Вытащил из своего портмоне ещё десятку, и тогда мистер Фрейби крикнул:
– Go!
Правила игры мне были хорошо известны, так что к выкрикам англичанина я мог не прислушиваться.
Ксения Георгиевна, грациозно изогнувшись, сильно подала мяч, так что Фандорин едва успел подставить ракетку. Мяч отлетел вкось, задел верхний край сетки и, немного поколебавшись – куда падать, перевалился на сторону её высочества.
Ноль пятнадцать в пользу Эраста Петровича. Повезло.
Её высочество перешла на другую сторону площадки, послала труднейший, сильно закрученный мяч и стремительно выбежала к сетке, заранее зная, куда противник отобьёт подачу – если вообще отобьёт.
Фандорин отбил, да так сильно, что мяч наверняка улетел бы за пределы площадки. Если б не угодил её высочеству прямо в лоб.
Вид у Ксении Георгиевны сделался несколько ошеломлённый, а у Фандорина испуганный. Он бросился к сетке и приложил платок ко лбу её высочества.
– Ничего, это ничего, – пролепетала она, придержав Фандорина за запястье. – Мне совсем не больно. А вы – настоящий везунчик. Ноль тридцать. Но я вам сейчас покажу.
Третья подача была из разряда таких, взять которые невозможно. Я даже толком не разглядел мяча – лишь быструю молнию, пронёсшуюся над кортом. Фандорин все же каким-то чудом успел зацепить мяч ракеткой, но крайне неудачно: белый шарик неуклюже взлетел вверх и стал падать прямо на сетку.
Ксения Георгиевна с торжествующим возгласом выбежала вперёд, готовая вколотить лёгкий мяч в площадку. Размахнулась – и с хрустом припечатала мяч, который опять угодил в верх сетки, только на сей раз не перевалился к противнику, а откатился под ноги её высочеству.
На лице великой княжны появилось смятение – гейм выходил какой-то странный. Должно быть, из-за этого самого смятения её высочество на последней подаче дважды промахнулась, чего прежде никогда не случалось, и игра была проиграна вчистую – или, как говорят спортсмены, «под сухую».
Первый приступ неприязни к Фандорину я испытал, когда его камердинер преспокойно засунул в своё цветастое портмоне немалый выигрыш. К мысли о нелепейшей потере пятидесяти рублей ещё нужно было привыкнуть.
И уж совсем мне не понравилась сцена, разыгравшаяся на корте.
Как и положено проигравшей стороне, её высочество опустилась на четвереньки и полезла под сеткой. Фандорин поспешно нагнулся, помогая Ксении Георгиевне подняться, а она посмотрела на него снизу вверх, да так и замерла в этой нелепой позе. Эраст Петрович, смутившись, взял её за руки и потянул, но чересчур сильно – великая княжна ударилась об него грудью, а шляпка полетела наземь, с нею и заколки, так что густые локоны рассыпались по плечам.