Он передернул плечами и потер свои яйца. Они начинали болеть. Жажда обладания незнакомкой накрывала его все сильней, и, будь Костя хоть на чуточку слабее — сдулся бы. Лопнул, как мыльный пузырь или воздушный шарик, оставив после себя звук случайно выпущенного кишечного газа.
Черт, как же хочется спать. Но Костя знал: стоит только лечь, сна — как не бывало. Нет, конечно, он, подружившись на несколько суток с бессонницей, понимал, что в конце концов вырубится, да и могло помочь спиртное, если бы он захотел помочь себе, но он не хотел.
Как доморощенный извращенец, он не мог заставить себя хотеть забыться, отдохнуть, не ощущать постоянного ЕЁ присутствия. Не помнить.
Когда-нибудь его организм даст сбой. Невозможно быть постоянно на взводе, не давая разгрузки голове и сердцу, но Костя ничего поделать с собой не мог. Не мог не думать, не вспоминать, не пытаться найти и каждую минуту каждого часа уговаривать себя бросить эту затею.
Спустя четыре дня он начал вырубаться на ходу, ставя под угрозу свою жизнь, жизнь других и приближал возможность встречи с ангелами. Он увеличил нагрузку в тренажерном зале, пытаясь выложиться на полную катушку и найти забвение в мышечной боли, горячем душе и прохладных простынях, но ничего не спасало.
Не спасали ни чужое, ни привычное, ни другие, ни свои. Ни новые идеи, которых не было, ни зоны отдыха, осточертевшие шаблонностью, ни даже мята, посоветованная счастливым и мстительным болваном.
Чтоб этот заср*нец долго жил!
Да если б знать, что все так повернется…
*****
Увидеться с Людмилой труда не составило. Домашний адрес оказался не выдуманным, и, позвонив в дверь деревянного двухэтажного дома, он услышал гостеприимное «проходите». Девушка поступила необдуманно. Легкомысленно, он бы сказал. Не спросив «кто?», она открыла дверь, получив все шансы оказаться распятой.
Подруга таинственной Раи являла собой смесь болонки и спаниеля: шоколадные глаза, мелким бесом вьющиеся короткие волосы, пуговкой нос и влажный рот. Пышногрудая, в коротком халате и игриво подмигивающая разноцветными ноготками на ногах. Вот кому надо было работать проституткой и обманчиво горделиво стоять разряженной куклой на подоконнике богатого особняка очередного папочки, танцуя по щелчку и веселя публику.
Она ждала кого-то. И уж точно не Костю.
При его появлении девушка вскрикнула и метнулась за диван, стоявший в центре гостиной, пряча за спинкой голые ноги и хватаясь руками за мягкую обивку. От страха и удивления глаза стали напоминать две чашки крепкого кофе (если смотреть на них сверху), а рот приоткрылся, обнажая мелкие зубки.