— Давно.
— Я не видел её несколько лет.
— Что так?
— Сбежала ото всех. Бросила мать, меня, работу.
— Та работа ей никогда не нравилась.
— Та работа могла прославить её.
— Та работа вредила её голосу, и если бы не сильный и молодой организм — болезнь добила бы связки окончательно.
— Раньше ты был на моей стороне.
— Раньше я дураком был, а на вашей стороне я никогда не был.
— Что ж тогда деньги брал?
— По-вашему, я мог обеспечить жизнь молодой и красивой девушки, не входившей в мои планы? Оплатить лекарства, врачей и много чего ещё? Это — забота родителей, вот и брал от вас деньги.
Официант принес холодные закуски и нарезанный толстыми ломтями хлеб в корзинке.
— Приятного аппетита.
— Да пошел ты, — огрызнулся Костя.
— Ты брал намного больше того, что мог потратить на Аю.
— Я все оставил ей. Она заслужила.
Виктор Владимирович неприятно рассмеялся.
— Ей? Какое благородство! Ты оставил ей одни долги.
— В смысле?
— После того, как ты, поджав хвост, слинял с той квартиры, она осталась там жить. Ждала тебя, дура малолетняя. И встречала дружков твоих по делишкам темным. Все, что ты ей оставил — это свои долги и угрозу для жизни. Это она заслужила, по-твоему? Хорошо хоть, не поимел ещё.
Костя вздрогнул.
— Какие долги? У меня были закрыты все дела.
— А ты съезди туда, проверь. Может, найдешь чего. Может, и её там найдешь.
— Она что, до сих пор там?!
— Я удивлен, что ты не с этого начал.
— Я думал, она вернулась в семью.
— Думал он… Вернулась, да только спустя время и ненадолго. В общем, не знаю я, где она.
— Как такое возможно?
— Налей по полной.
Костя налил и сразу выпил свою. Хотел закусить, но, подцепив кусок буженины, понял, что не сможет проглотить. Бросил вилку на тарелку и обхватил голову руками.
— Почему вы не ищете её? Раньше готовы были носом землю рыть.
— Ты приехал к нам по делам или…
— Или.
— Что так? Зачем она тебе понадобилась?
— Я же объяснил уже.
— Хр*ново ты объяснил. Поговорить — это отмазка для бабушек в доме престарелых.
— Не знаю. Увидеть хочу, узнать, как живет.
— Нормально она живет.
— Откуда вы…
— Матери присылает открытку. Одну в год, на Рождество.
— Адрес?
— Адрес всегда разный. Из заморских берегов. Дает понять, что жива-здорова.
— Чем вы могли обидеть её?
— Ты помолчи-ка лучше, — Виктор Владимирович зыркнул из-под бровей. — Ты сам-то как, с чистой душой?
Костя не ответил. Хотел думать, что так, но уверен не был, как и не знал, почему. Он снова налил по полной и поднял свою стопку выше головы.
— В этой жизни каждый обоср*лся.
Виктор Владимирович поднял тоже и задумчиво посмотрел в дно.