Ехал к ней в пекарню и понимал, что никогда не был злым таким. Нет, оно, конечно, может и было раньше, такое состояние, но чтоб из-за бабы…
По дороге в местном супермаркете купил муку, яйца, молоко, мясо, приправы — всё, что надо было для пельменей и даже больше. «Затр*хал» продавцов вопросами и советами, то и дело посматривая на часы. Должен был успеть, не так уж далеко находился от её работы, но если и не успеет — ерунда, найдет все равно.
Понимала Ая или нет, что никуда ей теперь от него не деться, дела не меняло. Абсолютно.
Подъехал, резко затормозив, открывая дверцу ещё на ходу. Вывалился из машины, словно кислорода не хватало. Кровь бурлила от желания увидеть девушку, схватить и сжать до хруста. Чтобы поморщилась, разозлилась, показала хоть какие-то эмоции. Он готов был терпеть сутками её злую, только не равнодушную. Не искусственно деланную. Руки аж зудели, до того велика была жажда тактильных ощущений.
Вытащил пакет и, закрыв машину, постоял, стараясь привести дыхание в норму. Дышал глубоко, тяжело как-то, с напряжением вытесняя из груди воздух и с болью его вдыхая. В пекарне горел свет. Единственное окошко, в котором мелькала тень, говорило, что внутри кто-то есть. Костя подумал, что Ае повезёт, если там окажется не она, но тогда может не повезти самой пекарне. Впрочем, к черту всё!
— Ну что, Климова? Доставка продуктов, встречай, — пробормотал себе под нос и двинулся ко входу.
*****
— Кто?
Спрашивать не было никакого смысла, но все равно спросила. Час довольно поздний, мало ли…
— Свинья.
Ая замерла. Ждала, знала, думала, что готова, а пальцы сжали торчащий в замке ключ, сразу онемев. Закрыла глаза, считая до пяти и понимая, что ничего изменить не сможет. Если Романович приехал — не уедет, пока не выяснит отношения или не сделает, что задумал. Отношения… хорошее слово, подходящее. Кому-то другому.
— Я не дружу со свиньями.
— А дружбу никто и не предлагает, предлагают мясо.
— Что тебе надо?
Костя ухмыльнулся. Невесело и жёстко. Оказывается, забыл, как с ней это бывает: один невинный вопрос — и выть хочется. От необходимости тратить время, подбирая правильные слова и доказывая очевидное. Что ему надо? Что ему, бл*дь, надо?!
— Открой.
— Нет, пока не ответишь.
— Открой или вышибу дверь.
Начал заводиться. У него никогда не хватало терпения, и на смену тлеющей злости приходила бушующая ярость. Затопляла до ноздрей. Он старался прекратить тот огонь, что разгорался в венах всё ярче, от усилия чуть ли зубами не скрипел, но понимал: проиграет. Бурлило внутри всё. Кипело так, что сосуды, казалось, вот-вот лопнут. В глазах черти плясали, да и сам — словно чертом был. Раньше она бежала навстречу, стремилась к нему до одышки, а сейчас…