Днем нас неожиданно посетила Мария Васильевна Шохина, учительница Сережи, которая вела его с первого по четвертый класс. Она горевала, что ее лучшего ученика не допустили для дальнейшей учебы. От мамы она узнала, что Сережа пытался в Моршанске записаться в школу, но неудачно.
— И Ване вот не повезло, — сказала мама, — почти весь букварь читает, а в первый класс не записали, не хватает двух месяцев до восьми лет.
— А где Сережа-то? — спросила учительница.
— Да он с утра до вечера с дедушкой, — ответила мама, поглаживая меня по голове.
— А это и есть ваш Ваня? — с любопытством посмотрела на меня Мария Васильевна.
— Да, третий сынок.
— А ну-ка, Ваня, неси свой букварь, покажи, как ты читаешь.
Я очень старался и даже не водил пальцем по строчкам, как это обычно делал. Прочитал текст в середине букваря и даже в конце.
— Кто же тебя так читать научил? — восхищенно и удивленно спросила Мария Васильевна.
— Сережа, — смущенно ответил я, почувствовав, что чтение мое учительнице понравилось.
— А хоть одно стихотворение знаешь?
Я обрадовался этому вопросу и ответил твердо:
— Много знаю.
— Почти все те, что учил Сережа, — вмешалась в разговор мама. — Страсть как любит рассказывать стишки.
Мария Васильевна внимательно выслушала все стихи, которые я знал.
Я понял, что Сережиной учительнице понравился, особенно когда она сказала маме, что готова взять меня в свой класс и похлопочет об этом перед директором.
— А впрочем, что откладывать, Семен Николаевич сейчас дома, он мой сосед, зайдем к нему и все решим. Захвати с собой букварь.
Мать достала чистую рубашку, заставила умыться, вытерла мокрой тряпкой мои ноги и дала ботинки, которые летом мне обычно носить не разрешали.
Мария Васильевна и директор школы жили в бывшем господском каменном доме рядом с церковью, занимая по одной небольшой комнате.
— Посиди, Ваня, я тебя позову, — учительница показала мне на скамью с изогнутой спинкой.
Ждать пришлось недолго. Не прошло и пяти минут, как учительница вышла на крыльцо и позвала меня. Слово «директор» наводило на меня страх и оторопь. Но когда я вошел в комнату и увидел перед собой невысокого, плотного, лет пятидесяти мужчину, смотревшего на меня с приветливой улыбкой, как-то сразу успокоился.
— Копия Сережи. — Семен Николаевич положил руку на мое плечо.
— Вот Мария Васильевна говорит, что ты букварь от корки до корки читаешь. Так?
— Так, — твердо ответил я.
— И стихи Пушкина наизусть знаешь?
— Знаю.
— Ну, прочитай что-нибудь.
Пожалуй, никогда с таким вдохновением и напряжением, вытянув по швам руки, я не читал стихи Пушкина. Разохотившись, я готов был читать и другие стихи. Но Семен Николаевич, сжав мои плечи в своих сильных руках, сказал: