– Вполне, едем.
Ехали молча, лошадей держали шагом. Раду не знал, проклинать судьбу или благодарить: Сабир назначил его командующим личной охраной тану, но сама тану ухитрилась отодвинуть Раду дальше всех остальных. Самый последний солдат мог быть – и был! – к танше ближе, чем он, сохранявший за собой почетное звание лидера отряда охраны, в то время как на деле танша давно доверила все управление Одхану. И как прикажете при таком раскладе выполнять порученные таном обязанности?!
С трудом удержавшись от парочки бранных слов, Раду насупился. Сидит тут, крохотная, в сорок раз слабее его, а позволяет себе относиться к нему так, будто его вообще не существует! Даже возненавидь Бану его, Раду был бы счастливее. Мотнул головой – что за дрянь, о чем он вообще думает?
Бану дрожала, зажимая левой рукой правое предплечье: из глубокой поперечной раны струилась густая кровь. Сцепив зубы, Раду велел себе смотреть на это и терпеть – по его, болвана, вине танша вообще ранена! К тому же… к тому же… когда еще представится возможность видеть ее в таком облике и такой близости?
Закусил губу до крови, рыкнув.
– Раду? – тихонько позвала Бансабира, не оборачиваясь. – Все в порядке?
– Д-да, – опомнился мужчина. – Если не считать того, что вы ранены по моей вине.
– Не говори глупостей. Уж чьей-чьей, а твоей вины здесь точно нет. Не ты отвечаешь за охрану пленников.
– Но я отвечаю за вашу сохранность! – сквозь зубы прорычал Раду. Дай ему волю и убери отсюда свидетелей – он бы заорал от гнева, поняла женщина. – А я ничего не сделал!
– Ты спас мне жизнь.
– Этот выродок посмел ранить вас! Ваша рука…
– Хвала Богине, что не шея.
– …И грудь… – Мужчина заметно стушевался. – В смысле… ваши ребра целы?
– Думаю, да, – с ледяным спокойствием ответила танша.
– Поверьте, не будь он политическим пленником, я бы… я бы!..
«Не сомневаюсь».
– Раду, – вздохнула.
– Я должен был сделать больше! Яды Шиады, если бы не эти двадцать шагов…
– Забудь о них, – перебила женщина.
Раду уставился на мир поверх светлой макушки круглыми глазами – не почудилось?
– Госпожа, вы уверены?
– Да. – Все-то ему надо объяснять, этому увальню.
У Раду за спиной крылья выросли.
Запах, исходивший от обнаженной шеи, манящих плеч и ключиц, дурманил. Кажется, телохранитель чувствует его впервые? Как и ее бедра, вплотную прижатые к его.
– Тану!
– Госпожа!
– Тану Яввуз! – доносилось отовсюду – уже многие знали о происшествии.
В лагере Раду, спешившись, снял Бансабиру из седла и попытался на руках отнести в шатер. Женщина высвободилась:
– Мои ноги целы.
Признаться, Раду вместе с разочарованием и порадовался – лучше отойти подальше. Слишком много на него радости за день.