– Храмовницы есть еще дочери? Только девочки ведь могут у вас наследовать? – Шиада слышала, каким усилием над собственным миропониманием дались Бераду сказанные слова.
– Конечно, только девочки. Мальчики – это орудия Богини, их Она использует как расходный материал для плодородия или битв. Но таинства и мудрость самой жизни, управления, порядка и множество других – это вверено нам. Женщинам не дотянуться до вас, когда в ваших и наших руках меч, но нам и не нужен клинок, чтобы быть той силой, до которой никогда не дотянетесь вы.
Берад содрогнулся. Крупицы истинного зрения, дарованные и ему, подсказали, что, окажись лет через двадцать они с Шиадой по разные стороны ратного поля, мало вероятности, что выиграет он. Нет-нет, что за бредовые мысли, никак от лукавого. Берад перекрестился.
– Не делай этого при мне, ладно?
– Крест отгоняет все дурное и пагубное.
– Сегодня умерла моя сестра, и я слишком слаба, чтобы спорить или терпеть неугодное Праматери. Только Змей и котел имеют ценность. Особенно сейчас, когда храмовница утратила преемницу.
Лигар почувствовал, что Шиада опять собралась уходить, и ухватился за ту нить разговора, которую мог длить.
– Теперь ты, как ближайшая родственница, должна стать наследницей, верно?
– Верно, что дитя должно быть священной крови Сирин. Ни право отцовства, ни право наследства или благосостояния – ничто не дает по-настоящему власти, кроме крови Сирин. Право владычествовать во все времена исходило от древних. И чем гуще эта кровь, тем могущественнее наша сила и больше права. Сегодня есть двое тех, кто приходится мне троюродными сестрами, – их бабка была младшей сестрой моей. Есть те, кто приходится храмовнице или нам с Ринной родней еще более дальней, в них кровь Сирин уже многократно разбавлена, а древние были правы, говоря, что к тем, в ком священную кровь разбавляют, и таланты, и зрение, и силы приходят неполными и увечными. Среди ответвлений династии есть одна молодая женщина, в которой кроме Сирин и Тайи почти не намешано ничего иного. Из всех нас, дочерей Праматери, у нее в этом смысле прав больше, чем у всех остальных, но ее никогда не готовили быть Верховной жрицей. Сегодня ей уже двадцать девять, и ей будет слишком трудно постичь высшие таинства. Самой прямой наследницей могла бы стать дочь моего кузена Гленна, старшего сына храмовницы и младшего – Верховного друида Таланара Тайи. Но, – Берад, не разглядев под женским покрывалом, услышал, как Шиада улыбнулась, – у Гленна нет дочерей. Хотя, возможно, одну Праматерь и пошлет ему. Есть, конечно, и я, у меня подходящий возраст, и я прямая внучка одной из храмовниц. Но – увы, мой отец христианин. И потом, мне слишком люб храм Шиады, чтобы отступаться от него. Даже ради обязанности хранить Дуб Жизни и источник вечности.