– Да направит наши умы и руки Кровавая Мать Сумерек! – Дуэт мужского и женского голосов разнесся по главной арене, эхом отражаясь от каменных стен. Вооруженные до зубов, при этом в легких мягких доспехах, сошлись Бансабира и Шухран…
Пять широколезвенных ножей из мирасийской стали лежали на полу вокруг противников. Шестой Бансабира плотно прижимала к шее соперника, под самой челюстью Шухрана, встав у него за спиной. Стоит развернуть немного кисть, заострив угол атаки, и рвануть, как из аорты захлещет алый фонтан…
Здравый смысл не подвел никого, кто знал Бану в предыдущие семь лет и делал ставки на ее финальный ранг.
Третий.
Пятнадцатилетняя женщина тяжело дышала, старательно присмиряя жажду крови в собственных глазах. Вокруг бушевали аплодисменты, крики поздравлений, восторг. «Надо же, какую радость доставляет людям зрелище избиения и убийства», – цинично подумала Бану и отвела от горла Шухрана задрожавшую руку…
На Бану почти не осталось царапин от всех решающих испытаний. Ничто не мешало ей отпраздновать триумф с Шавной днем и с Астароше – ночью. И когда на другой день она встретилась с наставником в зале наград, где под должной надписью значился символ третьего ранга, Гор, не сумев сдержать дрожи в руке, вытащил из уха Бану серьгу со своим именем.
Вздохнул. «Вот и все», – подумал с печалью, чувствуя, как падает сердце в груди.
На скамье у окна Бансабира приметила полотняный сверток. Гор проследил этот взгляд. Прочистил горло, поднес ткань с содержимым и развернул:
– Дубликат знака третьего ранга, печать с этим изображением и пять серег с именем «Бансабира». Получились немного больше обычных из-за длинного имени.
Бану молча кивнула и приняла символы, глядя на собственные руки. Потом вскинула глаза на наставника:
– Я скоро уйду, Гор.
Гор не отводил глаз от женских:
– Знаю. – «Ирэн», – мелькнуло в голове Бану. – Я тоже.
– Чего?
– Я тоже ухожу.
– Я расслышала.
– И ты уходишь со мной.
Будто по лицу ударил, подумала Бансабира.
– Нет.
– Ты уходишь со мной, – непререкаемо произнес Гор.
– Я больше не ношу твоей серьги, Тиглат.
– Тебе следует звать меня Гор.
– Тебе следует оставить меня в покое и больше не лезть в мою жизнь, – отрезала пятнадцатилетняя женщина. – Спасибо за все. – Бану вздернула подбородок и, прижимая к груди сверток с бронзовыми символами и серьгами, пошла к выходу. Гор поймал ее за предплечье:
– Куда ты идешь?
– Тебя не касается.
– К Астароше?
– Тебя не касается, Гор! – Бану гневно обернулась.
– Разве я не говорил, что убью его, если он не прекратит спать с тобой?
– Это я с ним сплю.