, которые поздоровался с мосточком и пожелал ему долго здравствовать, наверняка боялся, как бы этот самый мосточек не сбросил его ненароком в речку, но будь Гонза членом Клуба туристов, он не стал бы разговаривать с мостом, ибо пребывал бы в совершеннейшем убеждении, что ничего подобного с ним случиться не может. Умелые, ловкие приносят в наш мир героическое представление о неограниченных возможностях человека; но и неуклюжие люди — те тоже, в свою очередь, поддерживают эпическое, можно сказать, прямо сказочное, представление о безграничных трудностях, случайностях и препятствиях на пути человека. Образ стеклянной горы, возвышающейся за бездонными пропастями, мертвыми озерами и непроходимыми лесами, выражает живой опыт людей неловких: до чего же трудно куда бы то ни было добраться или что-либо предпринять и как легко при этом расшибить себе лоб.
Но я хвалю растяп не за их склонность к фантазиям; значений этих людей куда больше. Мне хочется сказать о том, что сделали они для развития человечества и прогресса. Ведь именно неуклюжие люди открыли путь для самого крупного изобретения в истории человечества. Ведь это они, презираемые вами пентюхи и мямли, привели человечество к разделению труда. Сначала должен был родиться первый невозможный пентюх, чтобы более ловкий и умелый сопрачеловек отстранил растяпу от обработки кремния или от обделывания кожи и сказал: «Пусти-ка ты, балда, дай-ка лучше я за тебя это сделаю». Так нерасторопный человек создал специалиста. Если бы все люди были одинаково ловкими и расторопными, не возникло бы разделения труда, а в результате — не было бы прогресса. В то время как некоторые пралюди умели добывать огонь, а другие умели убивать мамонтов или северных оленей, существовали уже редкие прогрессивные индивидуумы, которые не умели ничего. Или, возможно, умели что-то, но это никому не было нужно. Один — никчемный человек от скуки считал звезды, другой — извлекал из собственного рта всякие звуки, которые смешили людей и которым те стали подражать; третий, скажем, развлекался цветной глиной и сажей и намалевал в Альтамире первые фрески. Это были, очевидно, совершенно беспомощные и чудные растяпы, которые, возможно, и мозговую кость толком не сумели бы разбить. Люди способные открыли, как можно из камня сделать нож; но неловкие — они тоже пришли со своим открытием, они доказали, что эту работу лучше предоставить другим; они создали общество, опирающееся на себя самое.
Сильные и ловкие люди поняли, что для того, чтоб выжить, надо быть охотником и воином. Но и растяпы доказали, что достаточно лишь нескольких охотников и воинов, чтоб и другие люди были живы. Человек переставал быть всего-навсего охотником, когда стали появляться очень плохие охотники. Так если бы все без исключения умели шить обувь, не было бы сапожников. И если бы не было нас, неловких растяп, не было бы ни Прометея, ни Эдисона.