— Тоже все при встрече. Ты когда назад?
— Самолет через час. Подполковник Бессмертнов уже везет меня в аэропорт. Буду в Москве в начале пятого. Прикинь, как круто, отсюда вылетаю без пятнадцати четыре, в пути четыре часа, а в Москву прибуду чуть позже четырех. И выспаться успею, и на три часа день продлю.
— Радуйся, пока можешь, — подал голос Орлов. — Прилетишь, я с тебя такую стружку сниму, мало не покажется.
— За что, товарищ генерал? Я ж вашу версию отрабатывал, — возмутился Крячко. — Добросовестно отрабатывал, между прочим. Натерпелся тут, вони нанюхался, пока с бомжами беседы вел.
— Узнаешь, за что, — отрезал Орлов.
Крячко продолжал ворчать, когда Гуров отключил связь.
— Выходит, окончательно журналистская версия отпала, — прокомментировал генерал. — Да и хорошо. Не хватало нам еще маньяка в Москве.
— Если не произойдет еще одно подобное убийство, — неожиданно заявил Гуров.
— Это ты к чему? — насторожился Орлов.
— Что, если нам не удастся выйти на след преступника? Дело уйдет в «висяки», убийца сочтет это хорошим знаком и решит закрепить результат. Найдет еще какого-нибудь состоятельного одинокого богача и порешит его проверенным способом.
— Не смей даже думать об этом! — строго приказал генерал. — Преступника ты найдешь и арестуешь. И сделаешь это до того, как он разохотится. Иди, Гуров, не мешай работать.
Лев вышел из кабинета и отправился прямиком к капитану Жаворонкову. Тот встретил его гораздо дружелюбнее, чем генерал. Сообщил, что американский подданный Сэм Титоун в данный момент находится в родном городе Нью-Йорке, по данным иммиграционной службы, не покидал пределов страны уже больше пяти лет. На этом Жаворонков не успокоился. Он выяснил номер телефона Титоуна и позвонил ему. Разговаривал с ним лично Титоун. Обрадовался звонку, будто родная мать ему звонит, а не оперативник из столицы бывшей родины. О Штейне отзывался неоднозначно, но гениальность его признал. Сказал, что отстроенный по его проекту Деловой центр — теперь излюбленное место встречи всех российских эмигрантов. Даже похвастался, что благодаря этому неплохие «бабки» рубит. С самим Штейном не общался с тех пор, как тот закончил работу, и ничуть об этом не сожалеет. Напоследок пригласил Жаворонкова в гости. Так и сказал, будешь в Нью-Йорке, милости прошу, встречу по высшему разряду. Гуров похвалил капитана за инициативу и за оперативное выполнение поручения и ушел.
Перехватив пару бутербродов в местной столовой, он поехал к адвокату Дербеневу, решив предварительно не созваниваться. Время близилось к четырем, и на столичных дорогах уже начали образовываться пробки, поэтому дорога до дома Дербенева заняла больше времени, чем рассчитывал Лев, и добраться до адвоката он сумел только к половине шестого.