Ален рванул дверцу кареты. Констанца неуверенно заглянула в блестящие чёрные глаза и… утонула в вихре радости, любви, нетерпеливого ожидания. Она протянула к нему обе руки, облегчённо вздохнула: — Ален, я так боялась!
Он засмеялся, схватил её в объятия, закружил: — чего ты боялась, глупышка?! Всё плохое позади, мы дома!
Наконец поставил её на ноги и подставил локоть. Она просунула под него свою руку и укоризненно сказала: — ты простудишься, Ален! Зачем ты выбежал раздетым? Можно же было накинуть плащ! — Ален опять засмеялся, наклонившись, поцеловал озябшие пальчики:
— скоро у меня будет жена, которая станет следить, чтобы я не бегал без плаща, а когда я заболею, она вылечит меня. — Он обернулся к шедшему сзади, улыбающемуся лорду Шамилу: — как вы распрощались с леди Леонидой? Надеюсь, она довольна поездкой?
Констанца фыркнула, а лорд Шамил расхохотался: — нет, Ален, мы оставили её в расстроенных чувствах! Она была уверена, что ты влюблён в неё, а ты даже не появился, чтобы проститься с ней!
Нахмурившись, Ален заглянул Констанце в глаза: — что за бред? Она сошла с ума?
Та покачала головой: — после того, как ты поужинал с нами, она подумала, что нравится тебе. Ведь не мог же ты явиться на ужин из-за меня! Мне кажется, бедная женщина очень несчастна, мне жаль, что лорд Шамил её разочаровал.
— Ну и ну! — Ален был до невозможности удивлён, — чего только не привидится женщинам!
Констанца отвернулась от него и надулась.
****
Важный седовласый слуга вежливо поклонился и придержал для них дверь. В большом холле, куда они вошли, было светло и тихо. Солнечный свет, падая через разноцветную мозаику окон, рисовал красочные узоры на светлом дубовом паркете натёртого до блеска пола, отражался сияющими бликами на узорном фарфоре напольных ваз. В его лучах оживали скульптуры прелестных сказочных существ и животных, стоящие в нишах. Удобные низкие диваны и кушетки, обитые светлым шёлком, приглашали дать отдых утомлённым ногам. Несколько небольших ярких ковров были разбросаны на полу.
Широкая лестница вела наверх. По ней торопливо спускался слуга в такой же тёмно-зелёной треконде, что и встретивший их мужчина: — лорд Ален, Его милость ждёт вас и ваших спутников в кабинете!
Кивнув, Ален потянул Констанцу к леснице. Лорд Шамил последовал за ними. Они миновали несколько больших и красивых комнат со стенами, обшитыми блестящим шёлком, с дорогой и изящной мебелью, картинами, гобеленами, скульптурами и растениями до потолка, где натёртый паркет прикрывали мягкие ковры.
Наконец они остановились перед высокой дверью. Стукнув, Ален толкнул её, не дожидаясь разрешения войти. Констанца неуверенно вошла следом за ним. Навстречу им, из-за громадного тёмного стола морёного дуба поднялся очень высокий и очень худой старик. Суровые чёрные, как у Алена, глаза смотрели пронзительно и остро. Констанца, окончательно оробев, присела в низком реверансе, боясь поднять на старика глаза. Ален усмешливо сказал: — знакомься, дед, это Констанца, твоя компаньонка. Ты ведь мечтал, чтобы тебе кто — нибудь книжки по вечерам читал. Вот она и будет. Пока я получаю у Рихарда разрешение нам пожениться.