Он кивнул.
— Так вы теперь королева Фейри.
— А вы принц Видимых.
— Какого хрена, — тихо сказал он.
— Возможно, все те Невидимые, которых мы съели.
— Нет, — сказал он, запрокидывая голову и глядя на звезды. — Я имею в виду, как этот мир может быть столь прекрасным и просто умереть? Как мы можем это допустить?
Я восхищалась этим мужчиной, хоть иногда он знатно выводил меня из себя. У него хорошее сердце. Теперь я восхищалась им даже больше. Хоть он и умирал, он печалился не о себе, а о нашей невероятной планете, этом чудесном изумительном шаре, вращающемся в пространстве, наполненном пустынями и горами, долинами и степями, реками и пещерами, ледниками и океанами, всевозможными животными, которых мы не сумеем вывезти из этого мира. Столько редких и драгоценных видов будут уничтожены через считанные дни.
Он вновь посмотрел на меня, и в его сияющих глазах идеалиста мерцали слезы.
— Как мы можем потерять Землю, Мак? Неужели мы ничего не можем сделать?
Его слова были подобны удару под дых. Это моя вина. Я не могла пропеть песню. Наш мир умирал из-за меня. Я не доверяла своему голосу, поэтому просто покачала головой.
Он вздохнул и печально сказал:
— Ах, что ж, Мак. Удачи вам и вашим близким, — он салютовал мне и быстро зашагал в ночь. Миновав половину квартала, он бросил через плечо: — Возможно, вы захотите увидеть Шона О'Банниона. Он превратился в Невидимого. Он и эта его девушка не уходят. Они заняли таунхаус на Мокинберд Лейн, — он назвал мне адрес и исчез в вечерних сумерках.
— А, Кэт, — сказала я, вздыхая. Затем я поплелась в КиСБ, волоча на плечах вес всего мира. Буквально.
***
Когда я устраивалась на диване, дверной колокольчик звякнул, и я посмотрела на вход.
Вошел Парень с Мечтательными Глазами.
Я понятия не имела, почему он пользовался дверью. Я была уверена, что в отличие от остальных из нас он мог просеиваться. Или просто просочиться внутрь, словно огромное черное пятно через дымоход, или восстать сквозь половицы.
Год назад я бы обрадовалась, веря, что он пришел помочь. А если нет, то я точно смогу с ним поговорить. Теперь я знала лучше.
— Пришел спеть нам песню? — я все равно не удержалась от издевки.
— Нет ее у меня. Стирается при передаче. Ты, Круус, должны соединить ее.
Ну, с этим были серьезные проблемы. Так что я даже не могла уговорить его на это. Я напряженно сверлила его взглядом, как вдруг в голову пришла мысль.
— Есть здесь какое-то обязательное условие. Что это? Добро и зло должны работать вместе наподобие какого-то космического баланса?
— Субъективно. Все еще не видишь. Источник тот же.