— Не люблю врать, — фыркнула Майя.
— Ну, так учись, — посоветовала Галина. — Пригодится.
О, да! Действительно пригодилось. Умению врать Майя специально не обучалась, эта функция заложена внутри с рождения и только ждет удобного случая, чтобы развернуться во всем богатстве своих возможностей.
— Галина Сергеевна, мы с Майей посмотрим выставку? — спросил Борис, выручая журналистку, которая явно чувствовала себя не в своей тарелке.
— Не называй меня в подобных местах по отчеству, изверг, — небрежно и беззлобно бросила через плечо Галина. — Отчество прибавляет мне сразу лет сто. Идите, конечно, просвещайтесь.
Борис и Майя воспользовались разрешением и перешли в другой зал, кишевший гениями, от которых кружилась голова. Походили, посмотрели, прислушались к отзывам. Майя призналась, что чувствует себя здесь как ученица пятого класса в академии наук, Борис тут же предложил:
— А давайте удерем?
— Куда? — Майя вовсе не собиралась «удирать» с ним.
— Тут рядом кафе… пообедаем, кофе… м-м?
Она хотела сказать традиционное «нет», но, взглянув в его глаза, из которых лилась магическая энергия, проникая в Майю и попутно отключая все предохранители от необдуманных поступков… естественно, согласилась. Точнее, она тут ни при чем, в ней родилось другое существо, которое покорно поплелось за Борисом.
Кафе сейчас ничем не отличаются от ресторанов, именно в такое место и привел ее Борис. Во всех углах раскидистые растения, стены оформлены под старинную кирпичную кладку, как и потолок. Лампы по стенам висели точь-в-точь времен революции, со стеклянными колбами, но, конечно, это уже электрический вариант. У окна Майя отказалась сесть за столик, не хотела, чтобы ее увидели случайные знакомые в компании молодого мужчины. Выбрали столик на двоих в уголке, их неплохо маскировали экзотические пальмы, раскинувшие свои резные листья. Можно было расслабиться.
Столько тем нашлось, что проговорили часа три, Майя понимала: надо поблагодарить за кофе с пирожным, встать и бежать, бежать, бежать… Вместо этого она смотрела в ореховую глубину глаз, отсвечивающую желтоватыми бликами, на высокий лоб, слегка впалые щеки, на резко очерченные губы, произносившие слова… А еще слушала бархатный голос и млела, как последняя дура, у которой мозгов отродясь не было. А Борис говорил, говорил и вдруг:
— Я зашел в галерею, потому что увидел не Галину Сергеевну, а тебя. Ты как раз туда заходила. Да, вот так: увидел и попался.
Между прочим, впервые сказал ей «ты», а она не поправила его, мол, на брудершафт не пили, то да се, давайте держать дистанцию. Тем временем он взял ее за руку, сжал, а Майя хлопала глазами, еще не осознавая, что тоже попалась.