Сейчас Куини сидела в кресле в уборной Лидии и с интересом наблюдала, как хозяка старается изучить профиль своих ягодиц в зеркале. Большую часть жизни Лидия не особенно заботилась о своих ягодицах, но сегодня она надела новые тренировочные брюки. Они были очень плотными, с массой швов и контуров, сшитые из высокотехнологичной ткани с легким отливом. В общем, они были не для слабовольных, а Лидия могла быть очень слабовольной, когда дело касалось ее внешности. Она обратилась к кошке (какой смысл держать кошку, если нельзя поговорить с ней?):
– Думаю, сойдет. А ты? То есть я не считаю себя жирной. Кое-где выпирает, только и всего. Но, если честно, какое это имеет значение. Он гей, правильно? Как ты думаешь, он гей? Ты же видела его. Каково твое мнение?
Куини в некотором замешательстве посмотрела на нее и отвернулась.
«Разумеется, она сконфужена, – подумала Лидия. – Все-таки я женщина, а она – кошка». Она вздохнула и в последний раз провела ладонями по ягодицам. Если Бендикс окажется геем (несомненно, так оно и есть), то его не смутит вид нескольких выпуклостей ее фигуры, но он будет доволен, что она выбросила мешковатые спортивные брюки с растрепанной резинкой на талии. Лидия свернула темные волосы в тугой узел на затылке и напоследок посмотрелась в зеркало, прежде чем спуститься к парадной двери вместе с Куини.
Сегодня внешность Бендикса оставляла желать лучшего. Он выглядел менее ухоженным. Он явно не брился с утра и не мазал лицо питательным кремом. Его брови не были аккуратно выщипанными и причесанными, и он не пользовался косметическим карандашом, отчего глазницы казались серыми и запавшими. Волосы нуждались в стрижке, и от него – видимо, для разнообразия – пахло потом.
– Добрый день, Лидия, – сказал Бендикс. – Как ваши дела? – Он сразу же опустился на корточки и погладил кошку, которая уже терлась об его ноги. – А вы, мисс Куини? Как вы поживаете?
Он почесал кошку за ухом, и уже довольная мордочка Куини расплылась в улыбке. По-видимому, вкусы Лидии и ее кошки совпадали во всем, от дивана и музыки до мужчин. С другой стороны, улыбка Бендикса была слабой и неубедительной. Если бы Лидия не знала, что он родом из Восточной Европы, то могла бы заподозрить, что он недавно плакал.
– Как вы? – спросила она, когда он встал.
– О, все замечательно… понимаете?
В это жалобном «понимаете?» Лидия усмотрела возможность для того, чтобы обратиться к причинам его расстройства.
– Вы выглядите… – начала она.
– Знаю, – грустно произнес он. – Я выгляжу ужасно. Когда вы выглядели не лучшим образом, я говорил об этом, поэтому с вашей стороны нормально вернуть мне комплимент. Я не спал. Фактически я даже не ложился в постель.