Компания снова грохнула и скатилась под столы…
Саму «заиньку» в очередной раз перекосило.
— Заинька сейчас повторит номер на «бис», — мрачно процедила, глядя на счастливую донельзя небритую харю. — Хочешь?
— Не стоит, — коротко хохотнул Богдан и, отняв мои ладони от груди, пристроил их на своей шее, — Думаю, Харлей итак оценил всю перспективу общения с тобой.
Я скривилась, изнывая от желания придушить чуток хотя бы ни в чем не повинного Полонского.
Оценил? Да три ха-ха!
Этот рыжий ужас, родом с подземных глубин далекого перевала Дятлова, наоборот, в буйный восторг пришел, отхватив от меня литровым пузырем толстого стекла по крепкому загривку!
А то как же — я единственная, кто при виде него томно не вздыхала, смущенно не краснела, часто не дышала, глазки не закатывала и грудь вперед не выпячивала! Короче, отличилась по всем статьям.
И тем самым тут же была возведена в почетный ранг предмета обожания, с дальнейшим присвоением сомнительного титула трусишки-зайки серенького. Я, конечно, под елкой не скакала, но этой самой елкой и другими подручными средствами Харлей то и дело знатно огребал…
И если вы думаете, что это его хоть как-то остановило, вы глубоко заблуждаетесь!
Когда время уже подкатывало к девяти часам вечера, снизу доносились отдаленные крики и пол едва ощутимо вибрировал от музыки, доносившейся с танцпола, колоритная во все смыслах компания начала заметно скучать. Несколько парней просто отчалили по домам, кто-то перебрался в соседнюю бильярдную, кто- то спустился вниз. Игорь, все больше хмурясь, так вообще, скинул смс, что Аленка, кажется, перепила, и он повезет ее домой…
Так и получилось. Распрощавшись со всеми, Липницкий с заметно шатающимся Лёликом слинял, а я же, к тому времени тоже весьма хмельная, с тоской обдумывала, как пойду завтра на работу…
В голове не находилось ни единой здравой мысли, когда Богдан, отошедший из-за стола не так давно, вернулся и, распрощавшись с Харлеем и Михой, поманил меня.
Я поднялась. Чего греха таить, отпускать пепельного блондина не хотелось — рыжая подвыпившая небритость так и не обзавелась коленной игрушкой, а потому продолжала периодически двусмысленно косить в мою сторону. До этого меня спасали удобные, а главное, совсем не романтические объятия Богдана. Сидеть на блондине (прости осспади за пошлость) оказалось весьма комфортно и не накладно, не считая, конечно, участившихся взглядов невесть от чего недовольного Исаева.
Хотя, почему это невесть? Нехристь явно в восторге не прибывала, что его давний злейший враг спокойно тискает его же девочку для битья…