Не сразу Исаев заметил, что на самом деле Солнцева не отвечает, а просто ждет, прикрыв глаза. И только когда Верещагин, оторвавшись от губ ходячей неприятности, рассеяно провел ладонью по ее щеке, девушка невозмутимо поинтересовалась:
— Полегчало?
Олег кивнул… и тут же словил сильный удар коленом в живот.
Не ожидавший подвоха парень согнулся пополам, хватая ртом воздух, а рыжая краса, задрав подбородок, гордо прошествовала мимо радостно гогочущих рокеров и недоуменных завсегдатаев клуба, и скрылась за знакомой дверью. И только тогда Исаева, наконец, отпустило.
Покачав головой, парень направился туда же, сливаясь с потоком людей, разбредающихся по своим делам, громко обсуждая произошедшее. Он, наконец-то, понял, почему Солнцева стала «своей» среди рокеров. Да они же просто балдели от ее выходок!
Как ни странно, местная атаманша появилась в закрытом кабинете позже всех. Мрачно оглядев рассаживающихся парней, она едва заметно поморщилась, но последовала к месту, что занимала ранее, рядом с Демьяном. И, скорее всего, не по собственному желанию, а от отсутствия выбора. Ширина стола не позволяла перегнуться через него, чтобы забрать забытую пачку сигарет и зажигалку, к тому же, на спинке дивана осталась лежать ее куртка.
Каким-то внутренним чутьем Исаев понимал, что рыжая не останется в клубе, скорее всего заберет вещи и отправится домой. Однако не успела рыжая дойти, как сидящий рядом Олег, отсвечивающий рассеченной бровью, ухватил девушку за руку и заставил упасть на диван между собой и Демьяном.
Солнце в восторге явно не прибывала.
— Чего хочу? — поинтересовалась она у рокера, пытающегося сдержать виноватую, и в тоже время бесшабашную улыбку. Короткий инцидент никак не повлиял на настроение банды Харлея, разве что Алехин немного растерял приподнятый настрой, явно обдумывая произошедшее.
— Ань, прости, — улыбнулся Олег, аккуратно поглаживая сжатый кулак Солнцевой, — Серьезно.
— Канарейку подарю, — неожиданно хмыкнула рыжая, но было видно, как ее отпустила злость, — А лучше две.
— Чудовище, — поморщился Олег, отодвигаясь на всякий случай. Мельком взглянув на часы, висевшие над выходом, уже спокойно поинтересовался. — Ань, тебе домой не пора?
— А? — вскинула брови рыжая и, уставившись на стрелки, замершие на цифре два, ругнулась. — Да ёп твою ж за ногу! Я завтра не встану!
— Такси вызвать? — спросил Верещагин, протягивая руку за лежащим на столе мобильником, но девушка его остановила, придержав за широкий напульсник со знаком анархии.
— Не, погодь. Ща до Лександровича доковыряюсь, а уже потом ноги сделаю, — пояснила Солнцева и громко позвала, — Мих!