— Они просто не рассматривали никакую иную версию. — Реутов допил пиво и потянулся, разминая мышцы. — Все как я и думал, и пользы от них не было.
— Они, как и Никита, отрицают связь между Осмеловским и Дариной, ну разве что он якобы ухаживал за их прекрасной девочкой, а Виктория приревновала. Такое разочарование, а они истратили на нее отличное имя, которое подошло бы победительнице всяческих соревнований, а Вика оказалась злобным ничтожеством, убийцей и лгуньей. Ну вот тебе вкратце наш почти что часовый разговор. Я даже сейчас еще не решил, кто из них более мерзкий, он или она. А у тебя что?
Реутов долил себе пива и зашуршал пакетиком с лососем.
— Вить, у парня реальная шиза. — Реутов снова внутренне содрогнулся, вспомнив Никиту. — Стероиды, наркота — все это упало на его от природы неустойчивую психику. Но знаешь что? Он сказал, что пришел к Балицкой, уложил ее в чемодан и сбросил со скалы в воду.
— Убил ее?
— Я сперва тоже так подумал. — Реутов покачал головой. — Я даже не знаю, почему я спросил у него о Балицкой, просто сказал, что была свидетельница, и тут он завелся и начал кричать: она лгала на суде, у Дарины не было подруг или любовников. И я спросил, что он сделал. И он сказал.
— Если он сумасшедший…
— Понятное дело. — Реутов согласно кивнул. — Его слова ни к чему не привяжешь. Но если бы он убил ее, он бы сказал, хотя бы что-то — ну, по крайней мере, он бы сказал, как он убил: задушил там, зарезал, ударил по голове. Но это не прозвучало, он сказал то, что было на самом деле, буквально: я положил ее в чемодан, вывез на Остров и бросил в воду. И еще один момент: уехав из клиники, я заехал на бывшую квартиру Балицкой и повторно осмотрел времянку, в которой она жила. Поддел ножом плинтус, линолеум поднял и под плинтусом нашел следы хлора. Кто-то обработал ее времянку хлорсодержащим веществом. Я спросил у хозяйки, не было ли запаха хлора в то время, когда исчезла Балицкая, и она вспомнила, что во времянку-то заглянула, потому что из открытой форточки почуяла сильный запах хлорки. Но Никита ничего не сказал об этом, он сказал только одно: просто упаковал тело в чемодан и унес. Кто-то сумел убедить его, что так нужно, и он сейчас уже не помнит, что там был кто-то еще, но кто-то там все-таки был, и этот кто-то убил Балицкую и отмыл там все, и это не был Никита. Это был кто-то хладнокровный, умеющий просчитывать ходы, оценивать возможные риски.
— Да, дела. — Виктор вздохнул. — Может, Ладыжников? Он мог все это устроить.
— Ладыжникову не понадобился бы для этого Никита. — Реутов фыркнул. — Тем более что он не допустил бы наличия такого свидетеля.