Полным гражданином, если ты не родился в центральных мирах, можно стать только в двух случаях. Первый, когда отслужил в планетарных или корпоративных войсках десятилетний контракт,- данная возможность для Алекса теперь закрыта раз и навсегда. Во втором - когда на твой банковский счет поступит не менее одного миллиона кредитов дохода, заработанного по официальным контрактам от всех видов лицензированной деятельности, а по истечении годичного срока ты выплатишь сто тысяч налога. После этого автоматически информация о генокоде нового гражданина поступает в глобальную сеть Галактики, и ты начинаешь пользоваться всеми возможными правами. Что там говорить, любой терминал, любого космопорта пропустит полного гражданина автоматически и беспрепятственно куда угодно.
Поэтому, корпорации заинтересованы в использовании рабсилы молодых, присоединившихся планет, завлекая людей возможностями будущих преференций.
С другой стороны, ничего плохого в этом нет. Например, по статистике 92% всех бывших пожилых людей Земли переселяются на пожизненный срок (или на тот срок, пока не заработают свой миллион) в обмен на омоложение до, внешне и биологически двадцатилетнего возраста, с обязательными репродуктивными функциями организма. И хоть работа там, зачастую малопривлекательная, приходится ломать устоявшийся образ жизни,- заработки такие, которые многим здесь и не снились.
Но каково молодому человеку с установившимися привычками, с амбициями на карьерный рост по службе, имеющему хороший дом, нормальную работу и зарплату, любящих женщин, - стать кинутым, безногим? Все оставить в этом мире и уйти в неизвестность? Или как?
* * *
Культи ног у Алекса заживали на удивление быстро, много быстрее чем поломанная нога у Николая. Ровно через месяц его уже могли выписать и ждали только приезда старшей сестры Людмилы, которая сообщила о вынужденной задержке на три дня.
Он стоял в душе коленями на обычной пластиковой табуретке, и смотрел в зеркало: похудел здорово, но худым он был всегда, а опутавшие сухое тело узлы мышц и сухожилий никуда не делись. На чуть вытянутом лице щеки запали, а между бровями пролегла глубокая складка, которой раньше не было, ранее открытый взгляд синих глаз сменился на прищуренный, пронзительный. Да и стали они ... просто серыми. Но не это первым бросалось в глаза, - на голове среди излишне подросших темно-русых волос от макушки к правой стороне высокого лба свисала неширокая прядь совершенно седых волос.
Наконец наступил этот день. Люда привезла инвалидное кресло-коляску и уже одетого Алекса стали в него усаживать, невзирая на протесты о собственной силе и самодостаточности. Потом, большим коллективом больных-травматиков поехали в колясках, пошли, посунулись и пошкандыбали провожать его на выход.