— Что с ним?
— Его надо срочно в больницу, — Аркадий Николаевич назвал шоферу адрес.
— Что с ним?
— Передозировка. Как это случилось? — спросил он, повернувшись к Наташе.
Она рассказала про деньги и про то, как они его нашли.
— Все понятно… Он, видимо, хотел рассчитаться с ними. Не знал, бедный мальчик, что это невозможно.
— Но почему? — спросила Наташа. — Он же хотел вернуть им деньги!
— Им не нужно, чтобы он их вернул. Им нужно, чтобы он оставался на игле. Тогда он никуда от них не денется. Вот чего они хотят.
— Но зачем он им? Он же ребенок. Что они могут с него взять? — Слезы душили ее.
— В любом случае, раз уж он попал к ним в руки, просто так они его не отпустят.
— Выходит, он теперь нигде не может быть в безопасности? Что же делать?
— Для начала надо вывести его из этого состояния. Надо понять, что ему ввели, потому что есть наркотики, привыкание к которым наступает практически сразу.
— И что тогда?
— Сейчас рано об этом говорить…
— Неужели нельзя избежать больницы?
— Почему вы так боитесь госпитализации?
— Потому что не хочу подвергать его напрасным мучениям. Его все равно не вылечат, и потом все начнется снова. Разве я не права?
Аркадий Николаевич посмотрел на нее:
— После того, что случилось сегодня, сам он уже не справится, я вам объяснял.
— А в больнице? У вас есть гарантия, что…
— Никаких гарантий никто вам сейчас не даст. Но, повторяю, другого выхода нет.
Когда такси остановилось около входа в приемный покой, Аркадий Николаевич велел им ждать в машине, а сам пошел договариваться о госпитализации. Виктор повернулся, посмотрел на Наташу, прижимавшую к себе мальчика, и сказал:
— Да вы не волнуйтесь, вылечат…
— Да, — проговорила она сквозь слезы, — да.
Наконец в дверях появился Аркадий Николаевич и крикнул, чтобы несли Сережу. Виктор на руках донес мальчика до входа в отделение, дальше их не пустили. Наташа сказала, что никуда не поедет, пока не выйдет доктор Левин и пока она не узнает, что Сережа пришел в себя. Виктор понял, что уговаривать бесполезно и предложил остаться с ней.
— Спасибо, вы и так потеряли со мной столько времени. Если бы не вы…
— Да ладно, чего там… Может, я заеду за вами завтра? У меня вообше-то есть машина — утром пригоню из сервиса. Вы когда мамашу-то свою забираете? Я помогу…
— Спасибо, большое вам спасибо! Я завтра позвоню.
Ей было неловко, что этот человек, который никогда не был ей симпатичен, потратил на нее столько времени и сил. "Никогда не следует судить о людях опрометчиво", — сказала она себе в порыве благодарности и посмотрела ему вслед.
Уже смеркалось, когда из здания больницы вышел Аркадий Николаевич и сказал, что Сереже лучше. Он настаивал на том, чтобы Наташа немедленно ехала домой, потому что увидеться с Сережей пока все равно нельзя.