Всем, кому он это говорил, было предельно ясно — если это так, то Резницкий перестает быть своим. У ментов — тоже есть понятия. И привезя в город банду, спустив банду на город — Резницкий своим быть перестал.
— В коттедже пятнадцать человек, как минимум пятеро — постоянно в городе. За тех, что работали в городе сегодня — можете не беспокоиться, проблема решена. Осталось десять. Если работать силами спецназа или СБУ — они уйдут, Резницкий узнает и успеет предупредить. Разбираться придется нам самим, больше некому…
…
— Вопрос так стоит — это наш город или не наш город. Мы тут хозяева или к нам каждая шпана может приехать и порядки тут устанавливать?
…
— Разберемся с этими — Резницкого будем на … вертеть, хрен он нам чего сделает. Нет — они нас по одному перебьют и передавят, кого посадят, кого на дно. Отнимут все, детям ларька не останется…
Странно… но полковник милиции Токарев почти один в один повторял слова, прозвучавшие на донецком съезде предпринимателей четверть века тому назад. Правда, он сам об этом не знал…
* * *
На одной из площадок — стоял контейнер. По документам он числился как находящийся на хранении в порту, он был опечатан печатями таможни и опломбирован. Что было внутри — никто не знал, по документам — металлолом.
Токарев — сорвал пломбы и печати, шагнул внутрь, посмотрел, посветил фонариком. Около одной стены — стояли ящики, один на одном, в них были цинки с патронами. Оружие — частично было в таких же заводских ящиках, частично — просто лежало на подставках на полиэтилене. Это оружие было изъято и по документам — уничтожено.
Начальник угрозыска города — взял из изъятого АКМ, отобрал в большом картонном коробе пару запасных магазинов, в ящике — из вскрытого цинка набрал пачек с патронами и вышел.
Зашел следующий…
* * *
Бандеровцы — несмотря на предоставленность самим себе — все-таки сохраняли остатки воинской дисциплины и по ночам — несли караульную службу. Они организовали место для часового, который время от времени обходил территорию, а потом сидел на веранде, согреваясь чаем от ночного холода. У него был автомат и фонарь, который он впрочем, никогда не включал.
Сегодня дежурил Крут. Он был не из Львова, как кто-то мог бы подумать — он был из Донецка. Фанат местного Шахтаря, он выполняя решение фанатского совета — пошел в АТО воевать на стороне Украины. В армию его не взяли, потому что была судимость — зато взяли в карательный батальон Азов. Потом — Азов вошел в состав украинской полиции на правах отдельной группы. Руководство МВД довольно быстро стакнулось с командованием карательного батальона и поняло, как можно использовать его в своих бизнес-интересах. С другой стороны — азовцы быстро поняли, как можно стать очень богатыми людьми, торгуя безнаказанным насилием как товаром…