* * *
Как известно, те, кто занимается теневыми делами, делятся на три категории — непрофессионалы, полупрофессионалы и профессионалы. Непрофессионалы боятся всего, полупрофессионалы не боятся ничего, потому что они считают себя профессионалами. Но профессионалы — тоже боятся, потому что не боятся лишь дураки. Просто природа этого страха разная. Непрофессионалы боятся неизвестного, а профессионалы — боятся известного, того что они видели сами или пережили. У каждого за плечами — кладбище друзей, многие из которых были бы живы до сих пор, не прояви они на мгновение неосторожность или самонадеянность. Или просто — так карта выпала. В этом нет ничего сакрального, это-то и страшно. Кому-то выпадает жить, а кому-то умереть. Просто потому, что пошел не по той дороге или встретил не того человека. Сэ ля ви. Такова жизнь…
Успокоив Алису, как могла — баронесса сама отнюдь не успокоилась. Она видела многое, многое пережила… и это научило и ее саму быть осторожной и реагировать на малейшие признаки опасности. Как та старая еврейка, пережившая концлагерь — она всегда верила, когда кто-то говорил, что хочет убить…
Баронесса Эвелина Боде, несмотря на то, что в жилах своих не имела ни капли русской крови, долгие годы живя с русским и вращаясь в русской эмигрантской среде — выучила русский в совершенстве. Что значило, что она не только могла говорить по-русски без акцента, но и улавливать тончайшие смысловые оттенки и интонации, доступные лишь тем, кто вырос в русской языковой среде, понимать, где ирония, а где правда и тому подобные вещи. Потому она решила сама разобраться в ситуации и немедленно. Когда солнце село, и город на горизонте — вспыхнул негасимым заревом огней (Марсель никогда не спал, это вам не буржуазные городишки) — баронесса села за компьютер, вошла в русскую поисковую систему и набрала Одесса. Ей надо было своими глазами увидеть. И попытаться понять.
Почти сразу ей предложили ссылку «Одесса, 2 мая». Баронесса прошла по ссылке… и содрогнулась от увиденного.
Ей, видевший европейский фашизм, все безумие истребления, охватившее тогда Европу — не пришлось гадать, она сразу опознала, что происходит. Нацисты. Еще молодые, как те мальчики де ля Рока[26]. Но уже — учащиеся рвать по живому…
Как же это…
Она мало помнила, что происходило во Франции до войны… в памяти был только кофе… теплый запах свежих круассанов, отец читающий утреннюю газету… но она точно помнила, что отец боялся коммунистов, французских коммунистов. Он постоянно ругался, когда читал статью о том, что в очередной раз вытворили левые… типа дела Ставиского