«Верно. Так вот – не надо делать».
«Совсем?»
«Совсем. Хотя… – Руго был азартен и не смог отказать себе в маленьком удовольствии. – Поставь на Зубача десять монет. Но только десять – больше не надо».
«Ты боишься, что мы можем проиграть?»
«Я ничего не боюсь, Люм, – с раздражением отозвался «трехглазый». – Страх – это удел слабых существ. Просто делай то, что я велю».
– Вот здесь ваши места, господа шамы, – сказал охранник, останавливаясь. – Вот – кресло и стул.
Ложа Гермеса, в которую он пригласил мутантов, находилась в первом ряду. Она буквально нависала над ареной, предоставляя отличный обзор. Но Руго прежде всего обратил внимание на другое обстоятельство – над бортиком трибуны возвышался экран из прозрачного материала, отделяя зрителей от арены.
– Что это? – спросил вождь шамов у охранника.
– Заградительный экран из бронированного стекла, – ответил тот.
– Зачем он здесь нужен? – продолжал недоумевать Руго.
– В целях безопасности. Чтобы предотвратить возможное покушение.
– Разве здесь стреляют?
– Иногда стреляют, – сказал охранник. – И вообще – с арены может что-нибудь прилететь. Ну, дротик, например. Или еще какая хрень. Вы располагайтесь, господа. Мне надо идти.
Маркитант аж побагровел от напряжения. Чувствовалось, что культурное обращение с мутантами давалось ему с огромным трудом. Однако куда деваться, если старшина распорядился быть вежливым?
– Иди, – вяло произнес Руго.
Он присел на кожаный стул, выполнявший роль кресла для почетного гостя, и задумчиво посмотрел перед собой. Затем телепатировал Люму:
«Видишь хомо на арене?»
«Да, вождь».
«Пробей-ка его мысли».
Люм, не садясь, сосредоточенно уставился на арену. Но уже через несколько мгновений взялся рукой за железную рамку, висевшую на шее, – усилитель мысленных сигналов, и замер, как изваяние. Лишь подглазные щупальца приподнялись и зашевелились…
Так минуло с полминуты. За это время шам взмок от напряжения; по личику потекли крупные капли пота; костяшки пальцев, вцепившихся в усилитель, побелели от усилия. Но задача, судя по всему, не решалась.
– Ну как? – вполголоса поинтересовался Руго.
– Никак, вождь, – прохрипел Люм. – Я его не чувствую. А еще есть сильные помехи.
– Я так и подумал, – меланхолично заметил «трехглазый». – Они нас раскусили. И установили защитный экран, чтобы мы не могли воздействовать на гладиаторов. Этого следовало ожидать. Маркитанты – не дураки.
– Что же делать? Может, пересядем на другую трибуну?
– Не годится. Это будет выглядеть как признание нашей вины. К тому же они поймут, что мы обо всем догадались. Уж лучше пусть пока находятся в неведении.