Повисшая тишина позволила девушке получить новую порцию любимого напитка, оценить замерших на месте Лектора и Кощея, чему-то усмехнуться и направиться в сторону собственного кабинета, пробормотав себе под нос:
— Мужчины…
— Кофе с коньяком? — вежливо осведомился Алик, стараясь не смеяться, когда Лектор уселся рядом с Костиным, провожая девушку озадаченным взглядом.
— А можно коньяк с кофе? — с надеждой уточнил финансист, хмуро кося взглядом на слишком уж довольное лицо Ярмолина.
Вместо Алика ответ снова раздался откуда-то сверху, прямо как глас божий, подписывающий приговор сразу и без возможности на помилование:
— Роман, я всё же напоминаю, что рабочий день всё-таки не закончился… И если не мой любимый УК РФ, то ТК РФ точно не одобряет нарушение трудовой дисциплины в разгар рабочего дня!
— Верещагин, угомони свою женщину! — проорал Лектор, прекрасно зная, что начальник службы безопасности явно ошивается где-то поблизости. А если не ошивается, то всё слышит и всё видит в своём кабинете.
Прямо всевидящее око Саурона, никак не меньше!
— Сами нарвались, сами отбивайтесь! — раздался приглушённый ответ от Верещагина. И выглянув из-за угла, сам Олег свет его Геннадьевич, попытался смыться из клуба по своим очень важным и тайным делам.
Ну как попытался…
— Олег Геннадьевич, настоятельно рекомендую отложить визит вежливости к Вениамину свет Александровичу и Димитрию Свет Александровичу Араньевым. По техническим причинам оба нынче недоступны для общения в чисто мужской компании… Как донесла разведка, они не могут покинуть границу определённой территории, — голос ледяного администратора был пропитан лёгкой иронией и непередаваемым добродушным сарказмом.
— А… Почему? — как-то уныло отозвался Олежек, вздыхая и устраиваясь за барной стойкой с другой стороны от Кощея.
— Потому что мои братья додумались взять на слабо мою любимую лучшую подругу, — высунувшаяся со второго этажа Эльза только хмыкнула, оглядывая композицию из трёх опечаленных мужчин. — Алик, кофе, только кофе и ничего кроме кофе.
— Слушаюсь и повинуюсь, — шутливо поклонился бармен, принявшись протирать бокалы с удвоенной энергией. А Снежная Королева, довольно улыбнувшись, наконец-то скрылась в собственном кабинете, оставив печальных байкеров наедине с собственными не самыми весёлыми мыслями.
Первым молчание нарушил Лектор, задумчиво протянув, вытаскивая из кармана куртки какой-то листок бумаги:
— Слушайте, может Харлею пожаловаться? Это ж просто произвол и тирания на рабочем месте!
Выпивший в этот момент кофе Верещагин подавился и закашлялся, глядя на юриста круглыми от удивления глазами: